Скандал в Дуате | страница 56



Я проснулась в два часа ночи от чувства, что на лоб легла неведомая ледяная длань. Холод пронзил меня. Он спустился по шее к груди, стремительно пополз к пальцам. Я сдавленно вскрикнула и открыла глаза.

Сериал давно закончился. Канал крутил старую американскую комедию. По экрану прыгал и неестественно хохотал глава семейства с простецким и придурковатым лицом. Весь фильм он занимался тем, что создавал проблемы этому самому семейству. Никогда не могла запомнить фамилию примелькавшегося актера, как и названий фильмов, в которых он снимался. Эти фильмы часто крутили по федеральным каналам, обычно за полночь, не рассчитывая, видимо, на взыскательную аудиторию.

Сердце трепыхалось, как оторванное. Я никогда не страдала тахикардией. Возможно, меня что-то напугало, пока я находилась между явью и сном? Приложив руку к груди, я пыталась определить причину беспокойства.

Нечто носится в воздухе, и я не могу это ни услышать, ни поймать. Казалось, я упустила что-то важное, оно лежит на поверхности, а я не вижу, некий эпизод, мелочь. Нет, не могу вспомнить.

На ногах лежал плед. Но холод не отпускал, а невидимая ладонь продолжала давить на лоб. Я с усилием встряхнулась, решительно сбросила плед, выключила телевизор. Выпила остатки чая, рассматривая сувениры на столе. Под светом лампы скарабей, птица и пантера выглядели как живые. Наверное, я все еще находилась на границе сна и яви, немного плыла голова. Это мешало сосредточиться, сбивало с толку. Казалось, стоит прекратить сопротивление, и все предметы вокруг меня растают, нечто снова утянет меня в сны.

Вдруг поразила тишина в квартире, такая необычная для нашего дома. Мы − не самая шумная семейка в подъезде, однако звенящей тишины здесь не бывает. Всегда есть шумы, по которым можно судить, что жизнь катится своим чередом − то вода из крана капает, то машина за окном проедет, то чайник буйно закипает, то полуночник Асик хлопает холодильником или ворочается в кресле перед компьютером.

Сейчас в доме не было ни звука. Словно, пока я спала, все живое, все то, что способно производить звуки, унеслось в недоступные для моего слуха дали, в параллельные пространства, должно быть.

Я прошла в кабинет Асика, радуясь, что слышу хотя бы собственные шаги. Компьютер отключен, мужа не месте нет. Куда он мог исчезнуть в два часа ночи? Неужели лег спать, оставив меня на диване в гостиной? Раньше не замечала за ним подобного коварства. Разве только по рассеянности мог учудить.