Только в тот момент я вспомнила, что так и не потрудилась распаковать сувениры из магазина неведомого Шенти.
Закрутилась. Как только самолет сел в аэропорту, телефон начал разрываться от звонков из компании «Шубка и шапка». Богдан Акопович рычал, что продавцы без меня совсем разболтались, мышей не ловят, продажи падают, и срочно требуется что-то предпринять. Дома я побросала вещи и ринулась спасать продажи. Асик плюхнулся за компьютер, и также не прикоснулся к сумкам и чемоданам. Они могли еще неделю проваляться.
Теперь мысль о запакованных сувенирах не давала мне покоя. Вернувшись домой, я едва кивнула Асику, который ради моего появления на минуту оторвался от компа, и тут же попросил есть.
Подождет.
В гостиной я вытряхнула из чемодана золотой пакет. Попыталась снять скотч с упаковок и не смогла. Упаковано насмерть. Видимо, Александр ну очень хотел, чтобы я довезла покупки домой в целости и неприкосновенности.
Пришлось взять на кухне нож. С ножом в руках работа пошла быстрее. Из вороха упаковочной бумаги и пластика на свет появились скарабей с птицей на спине, пантера и браслет.
Я убедилась, что они великолепны. Так не всегда бывает. Иногда сувениры, которые ты приобретаешь в чужой стране, в момент покупки кажутся тебе произведением искусства. А дома посмотришь − флер слетает, жалкие поделки ни о чем, только интерьер ими засорять.
Пантера, скарабей и браслет были особенно хороши и оригинальны в декорациях моей квартиры, которую ничто не связывало с Египтом. Они смотрелись здесь так, будто прилетели из другого измерения. Я разложила сувениры на стеклянной столешнице журнального столика, чтобы полюбоваться.
Статуэтку Анубиса продавец запаковал с чрезмерным усердием. Мне удалось вспороть скотч ножом, но вот снять его окончательно никак. Скотч постоянно за что-то цеплялся и к чему-то клеился. Озверев, я с силой вонзила нож в слой пластика. Нож скользнул с упругой поверхности и чиркнул мне по пальцам. Я вскрикнула и выронила орудие вскрытия.
Пострадало два пальца на левой руке. Рана не смертельная, жить буду, но мне стало обидно. Я вытерла две с половиной капли крови об упаковку, осторожно, уже не спеша и без холодного оружия, расширила надрез и извлекла из кокона статуэтку. В этот момент из ранок опять выступила кровь. Я основательно перепачкала фигурку Анубиса. Пятна крови на молочном нефрите − в этом было нечто очень неприятное.
Я поставила Анубиса на столик, затем отправилась на кухню. Членовредительство в процессе приготовления еды − это мое любимое, поэтому перекись водорода и прочая медицина всегда под рукой. Вздыхая и чертыхаясь, я обработала раны, залепила их пластырем. Потом долго искала подходящую чистую тряпочку, чтобы протереть статуэтку.
