Кирилл, неожиданно смутившись, отпустил мою руку. Жаль. Мне понравилось так сидеть рядом с ним, чувствовать его прикосновение. Его тепло прибавляло мне уверенности, защищало, потому что на душе стало тревожней прежнего. Теперь я знала все, а что делать, так и поняла.
− Какой у нас план? − спросил неугомонный Кирилл. − Пора от философии вернуться на прагматичные почвы «плоского мира».
− План? Боюсь, что план безумный − отобрать Перо Маат у Апопа и вернуть его в заветную комнату под лапами Сфинкса. Тогда мы спасем мир от той бездны, в которую он катится сейчас. Уверен, в честь возвращения Пера Маат боги простят Анубиса, − ответил Вазир Гаяз бодрым голосом, словно собрался совершить все задуманные подвиги в ближайшие четверть часа. − Сложность в том, что сразиться с Апопом мы должны без поддержки двух важнейших атрибутов воина Маат. Ну, нет их у нас, нет! Теоретически поразить Апопа можно и с помощью браслета Маат, но с пантерой и скарабеем было бы гораздо проще. Если выходить на битву с Апопом только с браслетом Маат, надо обладать недюженной силой духа, железными нервами и мощными мускулами. Вы этим обладаете, Полина?
− Я обладаю! − опередил меня Кирилл.
− Кирилл, вопрос задали мне, − укоризненно сказала я.
− А ты обладаешь?
− Ну, не знаю. Надо подумать.
− Вот поэтому ответил я, − Кирилл повернулся к доктору Гаязу. − Если мы не найдем пантеру и скарабея, где мы сможем сразиться с Апопом?
− Мм… Трудно сказать, − признался Вазир Гаяз. − Апоп обитает в Загробном Царстве, в Дуате то есть. Теоретически существует несколько врат в это Царство, но я не знаю наверняка, где они находятся.
− А кто знает?
− Сефу, мой старый приятель и недруг Анубиса. Сефу отлично знает дорогу. В свое время Сет подробно информировал Сефу и Мети о тайных лазейках в Загробное Царство. Видимо, предполагал, что братья туда рано или поздно войдут.
− Рахема сказала, что отец Александра сейчас не в Хургаде, он в Каире.
− Возможно, нам придется лететь в Каир, − согласился доктор Гаяз.
Я верила и не верила во все, что услышала. Гаяз выглядел слишком напыщенно и театрально. Невольно возникали сомнения в его словах, хотя бы в некоторых. Этот человек подавал себя с таким артистизмом, так явно наслаждался вниманием публики, что сомнения возникали сами собой. Его слова все объясняли. Но не приврал ли он часом просто для того, чтобы произвести на нас впечатление?
Здесь было уютно и спокойно, как в домашней библиотеке из фильмов про провернутых на сокровищах университетских археологах, пытающихся разглядеть в пыльных фолиантах следы артефактов. Поднимаешь нос от книги, а кабинетный профессор кстати заводит лекцию о древних временах, с их мистическими сущностями, тайными знаками, полоумными богами, которые самине знали, чего хотят. И страшно, и любопытно, мерещатся за шкафом зловещие тени, но понемногу начинаешь клевать носом, − ведь все это не всерьез, и мир реальный непременно вступит в свои права с первыми лучами утреннего солнца.
