— Мы уехали рано утром в субботу и вернулись сегодня около десяти. Я пришёл домой и увидел полицейских. Они мне всё и сказали, — Пожарский снова заплакал. Глотнул воды, вытер слёзы.
От Города до Радищева больше трехсот вёрст. Если Пожарский и правда был там, он не смог бы незаметно от друга смотаться в Город, убить Владу, а потом также незаметно вернуться.
Алиби так себе, заключил Домра. Он рассчитывал на нечто более изобретательное.
— Кто может подтвердить ваши слова?
— Олаф подтвердит. Вы говорили с ним?
— Здесь я задаю вопросы, господин Пожарский. Мы проверим светописцы по дороге в Радищево, опросим свидетелей. Также проверим метки навигатора вашего телефона.
Пожарский поник.
— Мы отключаем телефоны в Городе. Это наша традиция.
Как удобно, подумал Домра.
Пожарский закрыл лицо руками.
— Боже, вы мне не верите. Не верите, да? Я не убивал её. Не убивал мою девочку.
— Господин Пожарский… — У вас есть дети?
Домра вспомнил лицо Настасьи, которая много лет, не взрослея, глядит на него со светолика на столе в кабинете. Распахнутый взгляд, ладони сложены заячьими ушками на голове, губы трубочкой. Под одним углом глянешь — строит рожицы, под другим — грустит.
— Вы смогли бы сидеть на моём месте и вести беседу, вместо того, чтобы болтаться в петле? Смогли бы убить своего ребёнка, и дышать как ни в чём не бывало?
— Пожарский!
Домра осознал, что повысил голос. Обычно он себе такого не позволял. Да что там обычно — никогда не позволял. Эмоции не должны заглушать логику — так он говорит молодым курсантам, юношеский пыл которых застилает им глаза. Домра сам когда-то был юнцом и немало дел запорол, пока не набрался опыта.
— Когда вы последний раз видели дочь?
— Два дня назад на ее спектакле. Владочка играла ангела. Парила над сценой, а на спине у неё взмахивали искусственные крылья. Такая лёгкая, красивая. Невероятно красивая. Обычно я остаюсь после спектакля, чтобы вручить ей цветы и поболтать, но в тот раз очень торопился. Потом позвонил ей и извинился. Она ответила: «Ничего, папочка. У меня будет ещё много ролей». Если бы я знал, что эта роль станет её последней. Мой ангелочек. Она вся была в работе, мечтала сниматься в кино. У неё и парня-то не было. Она никому не могла перейти дорогу, такой был у нее характер. Она всегда хотела всем помогать.
— Полгода назад у вас умерла жена. Как это случилось?
— Это здесь при чём?
Пожарский вспомнил, что вопросы задавать не следует и сделал извиняющийся жест.
