"Прекрати это!" Это был голос Гербера, высокий и напряженный, почти до неузнаваемости. «Вместо этого удари меня! Почему ты не ударишь меня?»
«О, потому что ты нам нужен, мой дорогой Гербер», - добродушно сказал комендант. «И эта дама нам не нужна. По крайней мере, - усмехнулся он, - не совсем для той же цели».
Ник повернул голову очень, очень медленно и очень осторожно, пока не увидел комнату. Когда кнут снова пронесся по воздуху, он услышал, как Елена шепнула позади него: «Убей его, Филипп, убей! Подумай, что он со мной сделал». И в то же время он увидел сцену внутри. Он мог думать только о том, что этот человек делал с Джули.
Она стояла у стены, все еще полностью одетая, но с изорванным платьем и своего рода воротником на шее. Цепь тянулась от него к полу и вверх по стене позади нее, где она соединялась с прочным металлическим приспособлением, вставленным в камень. Комендант встал лицом к ней и щелкнул кнутом. У дальней стены, прямо напротив двери, стояли трое мужчин. Только они не столько стояли, сколько поддерживались наручниками, которые крепили их прямо к стене.
«Но у тебя есть место, моя тигрица», - усмехнулся комендант. «Беги на поводке - можешь дойти до двери. И ты даже не танцуешь для меня, моя красотка». Стринги злобно хлестали ее по ногам. «Это потому, что тебе нравится, как я тебя щекочу? Или ты хочешь, чтобы эти джентльмены увидели, что я с тобой сделаю, когда твое прекрасное тело освободится от ненужной одежды?» Кнут обвился вокруг ее талии и с рвущимся звуком отошел. Джули вздрогнула. Ее глаза были закрыты, а измученное лицо было бледным, блестящим от пота мрамором. Один из мужчин у стены втянул воздух и с дрожью выдохнул. Колени Джули сморщились, и она упала на пол. Когда он поднимал Хьюго для броска, она напомнила Нику избитого в клетке щенка. Марк отчаянно и безуспешно боролся со своими наручниками.
Комендант отошел назад, укоризненно глядя на тело выпоротой женщины у своих ног. Ник опустил Хьюго. Небольшая ошибка, и старик со слегка сутулыми плечами получит удар ножа, предназначенный для Йи. Прицелиться за угол было непросто.
Йи наклонился и дернул цепочку. Ошейник вонзился в мягкую плоть шеи Джули.
«Вверх, вверх, вверх», - возразил он, как непослушному ребенку, и безжалостно потянул за цепь. Джули поднялась, как восковая кукла, свисающая с петли палача. "Так. Лучше," сказал комендант. Затем он выбил ей ноги из-под нее и позволил ей упасть. Кнут хлестнул ее, где она лежала.
