Эта ситуация до сих пор виделась мне плохим сном, и я ущипнула себя за запястье в надежде проснуться.
Влада передернуло, и я его понимала. Все же Майя была атли, он обязан ее защищать, заботиться. К тому же, черт возьми, Майя – ребенок! Ну куда ей воевать?
– Безумие заразно? – саркастично поинтересовался он, но Полина ответила одним из тех пламенных взглядов, которые его обезоруживали.
– Я же сегодня здесь главная, буду использовать, что есть.
– Ее жила не должна порваться, – предупредил Влад тем самым тоном, который мог означать лишь одно: он убьет каждого, кто позволит Майе умереть.
Впрочем, я знала, что это вранье. Полине все и всегда сойдет с рук. Влад позлится, возможно, наорет, побесится и простит, как всегда прощал. Ей прощалось все…
Эту мысль я распробовала на вкус. Она горчила.
– Не порвется, – уверила Полина, но в голосе былого пламени не было. Она отчего-то посмотрела на меня – умоляюще, жалобно. – У меня будет достаточно защитниц.
Защитниц у нее и правда будет достаточно. Только вот если охотники войдут, мы ничем не поможем, ведь драться способны лишь воины. Разве что умрем красиво, живописно. Позы для умирания можно начинать тренировать уже сейчас.
– Вот и ладненько, – беззаботно заключил Эрик, приобняв жену за плечи. – Охотники – совсем не то, что нас должно волновать сегодня. Первые…
На эту тему брат мог говорить долго. Расписывать в красках, чем нам грозит приход Хаука – сильнейшего из сильнейших, на которого не подействует никакая, пусть даже самая надежная из защит. Насколько сейчас важно сплотиться, отбросить обиды и мыслить рационально.
Это его-то решение – рационально? Как же…
Я слушала в пол-уха и думала о том, что ожидает нас сегодня ночью. Война с охотниками… Я и помыслить не могла, что на мою долю выпадет еще одна, ведь прошлой хватило надолго, если не навсегда. Наелась, хватит! И если Первые виделись мне эфемерной, сказочной и ненастоящей опасностью, то сформированная и сплоченная армия охотников была явной угрозой. Как тогда, только…
В прошлый раз охотников сдерживали стремления попользоваться нами, поработить и заставить платить ежемесячную дань в пользу их власти. Теперь границ не осталось. Теперь те, кто всегда был против любовно созданной Альриком системы, придут воевать за идею, а такое войны всегда оказывались самыми жестокими.
Защитниц Эрик собрал в кабинете. Кратко обрисовал ситуацию, выделяя ту, кто сегодня остается в доме за главную. И ушел. Еще один способ наказания? Склонностей к ораторству и убеждению у Полины не было, и она умоляюще косилась в сторону Влада, который, в свою очередь, занял позицию выжидающего. Он все еще злился. На нее – за то, что тогда наплевала на его просьбы не высовываться, на Эрика – за сегодняшнее решение. На охотников, наверное, тоже… Во всяком случае, никто бы его в этом не обвинил. Тогда все мы злились. Боялись, конечно, больше – это было заметно по хаотично блуждающим взглядам девушек, которых практически лишили поддержки.
