— Хоори… — внимательные зеленые глаза уставились на ее лицо, — ты чего?
— Пересчитываю, — она снова двинулась вперед, — нас тринадцать, на весь этот гребанный полуостров.
Повернулся Гарт и, стрельнув голубыми глазами, решил съехидничать.
— Не льсти себе, милашка…Двенадцать с половинкой, — намекая, что половинкой в их колоритной компании является она.
— Я тебя сейчас схвачу за твои яйца и подожгу их, — процедила блондину злющая от усталости Хоори, — и половиной здесь будешь ты, понял?
Дружный хохот прокатился по их небольшому отряду.
— Ну и язык же у тебя… — Гарт улыбался, вот же любитель скаберзничать, с другой стороны хорошо — блондин редко когда унывал.
— Тихо.
Все повернулись в сторону Тео, молчаливого, незаметного мутанта следопыта, что приехал вместе с Лексом. Он, пригнувшись в высоких зарослях папоротника, что-то выкорчевывал из-под земли. Первым к нему кинулся Лекс, прекрасно знавший своего охотника, к находкам которого нужно особенно внимательно относиться. Флегматичный, тихий Тео замечал то, что не видели другие…малейшую поломанную ветку, содранную паутину, взъерошенную прошлогоднюю листву…
— Тео, ну ты даешь. А ты ехать не хотел. Чтобы я без тебя делал?
— Да, босс.
В узловатой ладони Тео лежал серый, вроде ничем не примечательный кусок асфальта.
— Мы где-то близко, — поднял голову Тео и синие спокойные глаза скользнули по окружавшим их деревьям, — пошли…
Все остальные послушно последовали за взявшим след волшебником Тео.
— Неужели мы хоть куда-нибудь притащимся. — Буркнула под нос Хоори, сбивая ненавистную траву перед собой.
— Встаем на ночлег — Лекс стоял задрав голову и вглядываясь в кусок уже потемневшего неба.
— Ну неужели, жрать хочу, — выдохнул Гарт и некоторые, как по команде начали стаскивать с себя заплечные мешки.
Назад вернулся Тео, периодически уходящий вперед на разведку. К всеобщей радости у него на крюке трепыхалось две утки.
— На…
К ногам блондина упала дичь и взмокшее лицо Гарта озарилось беспредельным счастьем.
Она тонула. Сон был повторением того случая, на их любимом пруду, в одну из самых холодных зим, когда вода покрылась тонким льдом, и Хоори движимая любопытством провалилась в ужасно стылую полынью. Ушла полностью под воду, чувствуя, как превращается в застывшую, с гримасой боли и страдания, ледяную статую. О, боги как больно замерзать…невыносимо больно…
— Хоори!
Она открыла глаза. Над ней навис Дорн. Хмурое лицо, он чем-то обеспокоен и пристально смотрел на ее лицо…Хоори не сразу и поняла — ее колотило в жесточайшем ознобе и, попытавшись спросить, его что случилось, поняла — не сможет. Во сне она подобрала все тряпье, что было рядом, но от этого кокона толку мало. Дорн! Он такой теплый, ну почему он не ляжет ближе, она бы хоть немного согрелась.
