— Я ведь говорил, что это необъяснимое понятие, которое можно только прочувствовать на себе.
— Да. Это я... и пытаюсь... сделать. Помоги мне.
— Ладно... — сдался Рику, убрал со скатерти еду и уселся перед шахматной доской.
Началась игра.
Рику впервые за полгода всерьез включил мозги, размышляя о следующем. Честно победить экс-макину в игре, зависящей от аналитических способностей игроков, невозможно. Но Шви не понимала «души», а значит, не умела читать между строк. То есть некоторые факторы были все же неподвластны ее вычислительным способностям. Сосредоточившись на одной только шахматной доске, Рику не выиграть. А вот какие-нибудь психологические уловки могли сработать.
— Шах, — усмехнулся Рику, когда она сразу же попалась в очевидную ловушку, поставленную им.
— Шах... — повторила тут же Шви, выходя из-под угрозы и контратакуя в ответ.
Как там говорилось: «Один прием не срабатывает против экс-макин дважды»? Похоже, это была чистая правда. Что же делать? Все просто: менять стратегию каждый ход, не повторяясь. Если противнику не знакомы понятия «уловка» и «блеф», то набор стратегий просто бесконечен. Посмотрим, сможет ли машина просчитать бесконечность.
Усталость Рику как рукой сняло. Мозг его аж вскипел от бурной деятельности.
— Рику, ты... улыбаешься, — вдруг сказала Шви.
— Что?.. — он удивленно раскрыл глаза и невольно коснулся своего лица. И правда — уголки его рта были приподняты, что огорошило его еще сильнее.
Шви, словно не замечая замешательства Рику, сделала очередной ход.
— Во время игры... ты... настоящий.
«Не смей! Не слушай ее, не спрашивай, не обращай внимания!» — мысленно взмолился Рику, но его губы сами выговорили:
— Ты... о чем?..
— О «душе»...
Щелк.
— В этом мире... люди... теоретически... не могут... выжить.
Треск.
— Все дело... в их душе... Я хочу... понять твою.
— Ты...
В груди Рику что-то звонко хрустнуло...
— ...издеваешься?
...и сломалось.
Он опомнился уже рядом со Шви, когда обнаружил, что держит ее за горло в воздухе и стискивает ее шею до боли в пальцах. Его яростное усилие было для экс-макины не серьезней комариного укуса, и та просто молча смотрела на него. В стеклянных глазах Шви Рику увидел отражение собственных глаз — черных и безжизненных.
— Похоже, до тебя до сих пор не дошло, в каком положении ты находишься?
Слишком поздно Рику осознал, что раздавшийся хруст был звуком окончательно сломавшегося замка на его сердце. Осознав наличие этого оружия массового уничтожения, он спрятал вглубь себя и крепко-накрепко запер все воспоминания и эмоции: ненависть, гнев, презрение, горечь, обиду, злобу, злобу, злобу, злобу, злобу, злобу, унижение... — все, что скопилось в нем до предела. Но он сделал это насилу, слишком беспечно и беспощадно, и замок на его сердце, не выдержав тяжкого груза, все-таки сломался.
