Восьмая планета - Нептун. Год на Нептуне длится почти 165 лет. Экваториальный радиус Нептуна почти 25 тысяч километров. Свет летит до Нептуна почти 253 минуты. Самый крупный спутник Нептуна Тритон имеет диаметр 2700 километров. И на нём извергаются вулканы. Всего же у Нептуна 14 спутников.
Дальше есть малые планеты. И их не мало.
Теперь о нашей галактике. В ней 100 миллиардов звёзд и имеет она форму спирали. Наше солнце находится на краю одного из отростков спирали, и когда мы видим Млечный путь - это как бы взгляд со стороны на центр нашей галактики. Он видится полосой.
Теперь о нашей Вселенной. Представьте себе мешок со стянутым дном, а в нем миллиарды галактик. Вот это и есть наша вселенная.
Приезжайте дорогой Иоганн, вы мне нужны. У меня хорошо. Построим самый большой в мире телескоп. Определим зависимость, по которой распределяются планеты в нашей системе. Она есть.
Жду.
Пётр перечитал письмо. Как всё-таки здорово, что в детстве он ходил в астрономический кружок при дворце пионеров. Конечно, очень много забылось за время военной службы, но потом когда Афанасий Иванович вышел на пенсию, старая любовь вернулась, и бывший генерал никогда не пропускал передач по каналу Дискавери, где рассказывалось о космосе.
Событие сорок восьмое
Пётр Пожарский написал ещё одно письмо, на этот раз Галилею. Заменил лишь имена и приписал, что здесь нет ни иезуитов, ни папы, ни костров инквизиции, да и самой инквизиции тоже нет. Упомянул про похожее письмо к Кеплеру и поогорчался, что Иоганн с его помощью станет самым известным астрономом, а Галилей нет, забыт, конечно, не будет, да и не сожгут его, наверное, на костре, что за варварство, но вот лучшим уже точно не будет.
Следующее письмо было Питеру Паульсу Рубенсу в Антверпен. С этим письмом пришлось попотеть. У Рубенса было всё и деньги и слава, и знакомые короли с королевами, и мастерская и очередь на его творения. Чего же у него нет, соображал Пётр. Письмо он начал так.
Дорогой Питер, как вы думаете, сколько раз вся Европа разместится на одной двадцатой части дикой варварской Московии. (Это где-то в Тартарии). Хорошо. Раз спрашиваете, расскажу. Вся Европа разместится на территории Московии ну очень много раз. Если от Антверпена до Мадрида нужно добирать месяц, то от Кракова до Камчатки (это такой полуостров в десятки раз больше Аппенинского) нужно ехать несколько лет. Какая вам от этого польза, да ни какой. Это просто сравнение. Теперь о деле, побудившем меня написать вам письмо.
