– Артур, диагноз шизофрения просто так не ставят.
– Но он неверен! – закричал я.
– Дружище, – вздохнул Клаус, – послушай моего совета. Отойди в сторону. Так будет лучше и для тебя, и для неё. В нашей профессии требуется холодная голова, а свою – ты в буквальном смысле потерял.
Темнело, мне нужно было возвращаться на станцию. Мы с Клаусом крепко пожали друг другу руки и договорились непременно встретиться, как только снова выпадет такая возможность. Выйдя на улицу, я увидел, что он сидит со своим пивом и до сих пор озадаченно смотрит на меня из окна.
Всю обратную дорогу в поезде я продолжал думать о нашем разговоре. Наверное, мне стоило последовать совету Клауса. Он был не только моим другом, но и отличным специалистом. Своим присутствием я лишь вредил Лиз. Я должен отказаться от неё, хотя бы на время, ради её же самой.
Я вернулся поздно. Ужин закончился, да и не было у меня ни малейшего аппетита. Медсестра передала мне лист обхода и ушла к себе, а я сел за рабочий стол, достал из ящика недописанное письмо, перечитал его и бросил в огонь.
Девушки спрыгнули в воду и, поднимая ногами брызги, побежали к берегу, где лежала, уткнувшись носом в ил, деревянная лодка. Дно практически сгнило, однако на борту ещё виднелись остатки цветного орнамента. Аламеда хоть и не понимала значения вплетённых в него символов, но догадывалась, что это не просто украшение. На её родной земле подобные метки несли в себе знаки племени, его историю и даже родословную вождей. Поблёклые краски на борту лодки будто рассказывали Аламеде какую-то древнюю притчу, но она не знала языка, чтобы понять её.
Почва вокруг была заболоченной и размытой. С чёрной грязью мешались склизкие водоросли, прелая листва и пустые раковины мелких моллюсков. Эта жижа неприятно сочилась меж пальцев ног, но впервые за долгое время девушки наконец чувствовали под собой твёрдую опору. Их ступни оставляли на земле четкие следы… рядом со следами кого-то ещё. Нита не ошиблась: здесь жили люди.
Теперь удары раздавались совсем близко. Они то затихали, то возобновлялись. Девушки ловко и бесшумно вскарабкались по крутому, покрытому разнотравьем склону. Чтобы не соскользнуть, им приходилось держаться за выступающие из почвы корни, которые протянулись вниз от росших на возвышенности лиановых деревьев. Наверху гостей встретил целый лес. Ветки многовековых гигантов изгибались и переплетались между собой. Толстые верёвки лиан связывали их своими тугими узами. Крепкие корни бороздили твёрдую землю. Птицы, юркие, с невзрачным серым оперением, копошились в листве, но молчали. Букашки ползали по шершавым стволам, мельтешила мошкара, но тоже без единого звука. В лесу было тихо, и только странный стук доносился из глубины зарослей, да шуршала под ногами опавшая листва. Серая пыль поднималась от осторожных шагов девушек, а в воздухе пахло свежесрубленной древесиной.
