На болотах иногда находились ягоды, съедобный лишайник, порой даже яйца птиц, и если уж сильно повезёт, то и дичь удавалось раздобыть. Но запастись этим на долгое плавание не получилось. Да и то, что было, расходовали экономно. Молодой тростник рос медленно, мангр почти весь доели, а рыба обитала не везде, во всяком случае та, которую можно поймать. Временами вода кишела горбунами – крупными рыбинами, способными в одно касание разрезать своими острыми, как лезвие, плавниками рыболовные сети. Ловить их даже не пытались, хотя поговаривали, что мясо у них жирное и на удивление вкусное. После наплыва горбунов приходилось тратить несколько дней на починку сетей.
С огромными, в полтора человеческих роста, араванами не стоило и связываться. Поймать эту громадину было непросто: такая мало что укусит, а ещё и утащит за собой на дно. Оставалось только выжидать, не проплывёт ли мимо косяк безобидной мелкоты. Ею в основном и питались. Самые проворные рыбаки, вроде Ниты, изворачивались ловить гарпунами мясистых желтохвостых такимов, но лишь в тех местах, где их удавалось разглядеть сквозь непрозрачную толщу воды, а это было редкой удачей.
Все уже ополоснули плошки, погасили огонь в печках и разложили одеяла. Люди готовились ко сну, надеясь, что с рассветом на горизонте наконец покажется долгожданный берег. Каждый вечер они ложились с этой мыслью, и каждое утро их ждало разочарование. Плавучий остров день ото дня всё мельчал, а бесконечная водная гладь вокруг него заставляла думать, что в Лакосе больше не осталось ни клочка твёрдой почвы.
Мысли о смерти больше не посещали Аламеду, ей отчаянно хотелось выжить. Теперь, когда она почти добралась до Лиз, было бы глупо умереть. Нет уж, не сейчас. Сперва она поквитается со своими врагами. Каждый вечер, перед сном, зажав в кулак свой обрядовый амулет – коготь леопарда – Аламеда мысленно взывала духов вернуться в Лакос и помочь племени найти новое пристанище. В первую очередь для себя, чтобы продержаться ещё немного в этом мире и затем навсегда уйти в свой. Но и для Лони, Ниты и старого Яса – такие люди достойны жизни. Единственные, кто отнёсся к ней по-доброму в этом проклятом мире. До остальных ей не было дела, но и зла она по сути никому не желала.
Каждый вечер Аламеда с нетерпением ждала очередной встречи со своими воспоминаниями. Внутренний голос подсказывал ей, что уж сегодня она наконец вернётся в день своей смерти. В день смерти Роутега. Вновь увидит Лиз и завершит обряд.
