* * *
Солнце клонилось к линии горизонта. Очередной день на Большой Воде подходил к концу.
– Килайя, а Килайя, расскажи сказку, а, – выпрашивал Лони, коптя на углях только что пойманную рыбину. Крупная попалась в этот раз. Хватит и ему, и Аламеде, и Ниту тоже угостит – она добрая, всегда с ним делится.
– Ну расскажи, Килайя, – канючил он. – Таких сказок, как твои, больше никто не знает. Про ночь из скорлупы ореха или про людей с крыльями летучих мышей… Расскажи, а?
– Если ты когда-нибудь прекратишь называть меня Килайя, может быть, и расскажу, – сказала Аламеда, нарезая вяленые корни мангра. Она ссыпала их в глиняный котелок, туда же уходил измельчённый молодой тростник, который выращивали тут же, на острове.
– Я больше не буду! Честно-причестно! Ну расскажи, а?
– Ты же говорил, они грустные.
– Грустные немного, но до чего интересные… – протянул Лони. – Расскажешь или нет?
– Расскажи, Аламеда, он ведь не отстанет, – сказала Нита. Она сидела рядом и точила гарпун. – И откуда ты столько древних легенд знаешь? Прямо как Яс…
– Что Яс! – возмутился Лони. – Он таких историй, как у Килайи, и слыхом не слыхивал!
– Опять ты за своё, – цыкнула на него Аламеда. – Ещё раз так меня назовёшь, вообще буду молчать как рыба.
– Извини, – жалостливо посмотрел на неё мальчуган. – Расскажешь?
Аламеда улыбнулась. Ей было приятно, что этим двоим так нравятся сказки её народа. Каждую она помнила наизусть с детства. Ей их рассказывала мать и старшая сестра, а потом она сама напевала их в колыбельной своим младшим братьям. Аламеде вдруг отчаянно захотелось выговориться, поведать кому-то о настоящей себе и о своём горе. Она никогда не упоминала о том, откуда пришла, да они и не спрашивали, думая, что Аламеда родом из Лакоса. Все здесь были одинокими скитальцами, объединившимися в племя, чтобы выжить.
– Хорошо, Лони, я расскажу тебе одну легенду, – сказала Аламеда, собираясь духом.
– Правда? Вот здорово! – обрадовался мальчуган и навострил уши.
– Только предупреждаю, она тоже грустная.
Лони был согласен на любую, ему раньше никто не рассказывал сказок. Ни грустных, ни весёлых, – никаких. Только Яс со своими нравоучительными притчами.
– Далеко-далеко, на берегу могучей реки, стоял древний Лес, – начала Аламеда, глубоко вздохнув. – И Лес этот, называемый Сельвой, был чудесен. В нём обитало много птиц и животных, росли фруктовые деревья, каштаны, гвоздика, сахарный тростник и какао. Река кишела рыбой, а по отмелям вдоль берега люди собирали вкуснейшие черепашьи яйца.
