— Вот ты командир, ты и карауль первым, — переворачиваясь на другой бок, заявил Дизель.
Курт, похоже, согласился с ним полностью. Пробурчав что-то вроде «спокойной ночи», он сложил руки на животе и закрыл глаза.
Что ж, пусть будет так. На правах старшего я определил, что четырёх часов для отдыха будет достаточно. Но четыре на три делилось плохо, поэтому я набавил ещё два часа, получилось, что каждый будет спать четыре часа, а два стоять на карауле. Я попробовал вычленить свои два из общих шести, но без часов сделать это было невозможно: ни солнца над головой, ни луны, ни колокола с вечевой башни не слышно. Я попробовал считать секунды, соразмеряясь с ударами сердца, но на десятой минуте сбился со счёта. Начал снова, и снова сбился.
Глаза слипались. Я встал, начал ходить от одного факела к другому. Между ними было шагов тридцать. Туда тридцать, обратно тридцать, это две минуты. Я начал считать круги. На погремушников мне было наплевать, я думал только о том, сколько кругов сделал, сколько времени прошло и не пора ли будить…
Кого?
Я посмотрел на Курта. Он спал, обхватив руками копьё, и во сне двигал бровьми. Один раз он всхрапнул и принялся яростно чесать нос. Мне стало жаль его трогать, и я толкнул Дизеля.
— Вставай.
— Чего?
— Вставай, твоя очередь на пост.
— Какой пост? Ты перепил, Соло?
Он закрыл глаза, но я безжалостно пихнул его ногой по заду.
— Вставай! — пришлось чуть-чуть напрячь голос. — Если ты забыл, так я напомню: алё, Диз, мы в катакомбах! Твоя очередь охранять нас от погремушников.
До него стало что-то доходить. Он повертел головой, всмотрелся в меня, в спавшего рядом Курта и, наконец, встал.
— Ага… В катакомбах? Ладно. А сколько мне охранять вас?
— Два часа.
— А как определить, что два часа прошли?
— Секунды считай.
— Раз секунда, два секунда, — загудел Дизель.
— Да не вслух, дурень, про себя.
Дизель замолк, а я почувствовал, как по душе растекается радость. Наконец-то…
Я провалился в сон, как в тёплую ванну, и всё было хорошо, но что-то мешало: то ли мелкий камешек давил на рёбра, то ли вода капала. Мне хотелось встать и закрыть кран, но в то же время вставать не хотелось совершенно. Я надеялся, что кран закроется сам или это сделает жена. У неё очень чуткий сон. Когда я начинаю сопеть, она толкает меня в бок. Вот и сейчас, только почему-то не в бок, а…
Какая жена?
Я открыл глаза. Кто-то дёргал мой сапог и пытался стащить его. Я приподнял голову. Темно. Один факел погас, другой фыркал последними искрами. Кто на посту? Почему не зажгли новый факел?
