Чтобы вновь придать политосистеме форму настоящей пирамиды, нужно снова превратить политофонд в единственный источник дохода политаристов, ликвидировав все остальные, лишить политаристов накопленного ими частного богатства, а все это невозможно без восстановления права политарха на жизнь и смерть членов правящего слоя. Но сделать это сейчас никому не по силам.
Как уже подчеркивалось, главным и основным источником доходов новых политаристов является то, что ранее было названо властной персонализацией, т.е. персонализацией верховной частной собственности на личность подданных. Это явление принято называть коррупцией. Коррупция существует и в обществах, где нет политаризма, в частности в развитом капиталистическом (ортокапиталистическом) обществе. Но в странах ортокапитализма коррупция все же представляет собой отклонение от нормы, является преступлением. Коррупция у наших новых политаристов не есть отклонение от нормы. Это для них — норма поведения, способ их существования, привычный образ жизни. По словам первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации А. Буксмана, «объем рынка коррупции в нашей стране сопоставим по доходам с федеральным бюджетом и оценивается в 240 миллиардов долларов»[83]. 240 млрд долларов в переводе на наши деньги, примерно, около 6,7 трлн рублей. На 2007 г. доходы федерального бюджета запланированы в сумме 6,9 трлн рублей. По оценкам международных экспертов, в рейтинге коррумпированности Россия занимает 126-е место из 159 стран. Она стоит в одном ряду с Албанией, Нигерией и Сьерра-Леоне[84].
То обстоятельство, что в современной России коррупция есть не отклонение от нормы, а норма, начинает во все большей мере осознаваться. Тот же самый М. Г. Делягин в одном из своих выступлений сказал: «Какую проблему сейчас ни изучай, упираешься в коррупцию. И причина бедности тоже здесь. Сегодня 80% бедные, 13% нищие. Коррупция не порок, а суть политики сегодняшнего государства»[85].
Собственно чиновники и стремятся к занятию той или иной должности главным образом для того, чтобы обогатиться за счет властной персонализации путем взимания взяток и поборов. И поэтому, пока будет существовать эта новая политарная система, коррупцию искоренить абсолютно невозможно. Это, разумеется, не теоретически, а практически осознается нашей высшей властью, которая никакой реальной борьбы с коррупцией не ведет и вести не собирается. Все сводится к словам, лозунгам и немногочисленным показательным процессам над теми коррупционерами, которые явно зарвались и «брали не по чину».
