Такими своими милосердными поступками, как мы уже сказали, Спитигнев снискал себе прозвище, и все называли его отцом духовным, защитником вдов. Но мы часто видим, как по тайному божьему промыслу дурные люди остаются, а хорошие — умирают. Так и этот, столь благородный муж, был отнят у этого света. Это произошло 28 января в шестой год княжения в лето от рождества Христова 1061.
После смерти Спитигнева на престол был возведен, с согласия всех чехов, брат его Вратислав, разделивший Моравию между своими братьями: восточную часть, которую раньше получил он сам, он отдал Оттону; эта часть была более пригодна для охоты и более обильна рыбой. Западную часть, ту, что граничит с немцами, отдал Конраду, который к тому же знал немецкий язык. Эта область более равнинна, покрыта полями и лугами и более плодородна.
Между тем в то время, когда солнце входило в первую часть созвездия Рыбы, юный и способный Яромир услышал о смерти своего брата Спитигнева, которого почитал со страхом и любовью не меньше, чем отца. Откинув свои детские опасения, он оставил учение и вернулся в Чехию в надежде получить некоторую часть из отцовского наследства. Князь Вратислав, брат его, считая, что Яромир заботится больше о светских подвигах, чем о подвигах на поле святой веры, стал упрекать [брата] в упрямстве. «Будь осторожен, брат, — сказал он, — берегись, чтобы из-за своего отступничества не быть отрезанным от целого, членом которого ты стал, и не угодить в ад. Некогда милость божья избрала тебя по предопределению своему для духовного звания; поэтому отец наш отдал тебя в учение, имея в виду, что ты станешь достойным преемником епископа Севера, если по милости божьей переживешь его».
С наступлением марта месяца, в первую его субботу, в праздник посвящения в духовное звание, Вратислав постриг Яромира в священники, сделав это помимо воли Яромира и при явном его противодействии. В присутствии самого князя Яромир был посвящен в сан дьякона, перед всеми прочел евангелие и, согласно обычаю, прислуживал епископу во время обедни. После этого новый дьякон, а скорее его следовало бы назвать старым отступником Юлианом, недостойно отбросив щит святого воинства, презрев полученную им через возложение руки милость, надел рыцарский пояс и со своей дружиной бежал к польскому князю[361] у которого оставался вплоть до смерти епископа Севера.
В то время Мзтиш, сын Бориса, правитель города Билины, человек очень смелый и отличавшийся большим красноречием и не меньшим благоразумием, хотя он и помнил, что не пользуется у князя доверием, так как в свое время, по распоряжению своего господина [Спитигнева], держал под стражей жену Вратислава, однако смело вошел во дворец князя и изложил ему покорно свою просьбу в следующих словах: «По милости твоего брата я построил церковь в честь святого апостола Петра. Соблаговоли, князь, прибыть на торжество ее освящения и вместе с тем порадовать город своим посещением, не презри моей покорной просьбы». Хотя князь Вратислав не забыл об обиде, некогда нанесенной его жене Мзтишом, тем не менее, принимая во внимание свое новое положение, он затаил гнев в сердце своем и ответил: «Я приеду, порадую свой город и сделаю, чего потребуют обстоятельства и справедливость». Правитель [города] не понял слов, произнесенных князем. Горячо поблагодарив князя, он ушел обрадованный и стал готовить все необходимое для большого пира. Князь и епископ прибыли. После того, как церковь, расположенная в подградье, была освящена, князь отправился на обед в город, епископ же и правитель города также сели за обеденные столы, но во дворе Мзтиша, находившемся перед церковью. И во время обеда пришел посланец и сказал правителю города на ухо: «Ты лишен должности правителя города, она передана Койате, сыну Вшебора». Названный Койата был в то время первым человеком при дворе князя. На это Мзтиш ответил: «Вратислав является князем и господином, поэтому пусть он делает со своим городом все, что ему угодно. Но не во власти князя лишить мою церковь того, чем она теперь располагает».
