Чешская хроника | страница 6
Исследователи «Хроники» не раз подчеркивали зависимость Козьмы Пражского от средневекового хрониста Регинона[30], произведением которого он, несомненно, пользовался. Однако работы чешских историков, особенно последнего исследователя этого вопроса, Д. Тржештика[31], снимают обвинения в плагиате, рабском заимствовании и пр., которые делались по адресу автора «Хроники» Лозертом и другими историками.
Хотя сам автор скептически отзывался о достоинствах языка своей «Хроники», называл его «деревенским» и просил аббата Климента исправить допущенные им, Козьмой, сшибки (К, I, 2), тем не менее надо признать, что язык произведения находится на уровне лучших средневековых хроник[32]. В основе «Хроники», как правило, — лексика классического периода. Автор широко пользуется латинскими классическими терминами и выражениями (princeps, augustus, legiones, provincia и др.). Вместе с тем находят большое применение термины средневекового латинского языка (comes, suffraganeus, apostolicus и др.). Имеется значительное количество слов, в основе которых — греческие (discolus, scema, chiroprephum, yronimus и др.). Иногда автор пользуется греческими словами, не поясняя их смысла: ёчос. Хйря; (К, II, 23j, thanaton, yskiros (К, III, 13).
«Хроника» Козьмы Пражского, подобно польской «Хронике» Галла Анонима и русской летописи Нестора, стоит у истоков исторической мысли своего народа. Автор ее — поборник сильной княжеской власти, страстный защитник независимости своего народа, постоянно отражавшего натиск агрессивных немецких феодалов. Незаурядные достоинства «Хроники», ценные сведения, которые даются по истории соседних народов (Германии, Польши, Венгрии), высокий патриотизм хрониста — все это выдвигает «Хронику» в число важнейших исторических источников стран Средней Европы в эпоху средневековья.