Вторая книга, повествующая о пятидесятилетии с 1039 по 1092 г., написана, как говорит автор, на основании рассказов людей, достойных веры, а частично и на основании его собственных наблюдений. Несмотря на это, она содержит много ошибок в хронологии и в изложении отдельных событий[25].
Наиболее подробно и верно события изложены в третьей; книге «Хроники», ибо автор был их современником (1092 — 1125). Однако в этой части более всего сказался субъективизм хрониста. Ясно выражены его политические позиции и опасение говорить правду о сильных мира сего. Хронист сам признался в этом (К, III, Предисловие).
Как указывалось многими исследователями, для Козьмы характерно высокое сознание ответственности как летописца. Именно это выделяет Козьму среди его современников, отличает от позднейших хронистов[26]. Козьма Пражский ясно формулирует принципы, которым он следовал при написании своего труда. Движимый сознанием долга перед своей родиной и стремясь воссоздать славное-прошлое чешского народа, хронист, приступая к написанию «Хроники»,-выражает надежду, что труд его даст фактический материал для последующих, более искусных историков (К, I, Предисловие). В своей работе автор по возможности отбирает достоверные факты и создает стройную для своего времени-классификацию источников «Хроники», поэтому в «Хронике» выделяется «мифологический период», для которого,как указывает хронист, он не имел достоверных источников. Датировку событий в «Хронике» он начинает лишь с того момента, когда может подтвердить свои сообщения письменным источником. Козьма отличает предание, миф от достоверного исторического факта, он всегда указывает, какие-факты он черпал из устных преданий, какие из письменных источников; на последние он иногда прямо ссылается. Автор отделяет факты, известные из «рассказов свидетелей, достойных доверия», от событий, свидетелем которых он был сам. Правда, хронист не всегда последовательно проводит эти принципы, нередко его можно уличить, особенно при изложении событий «мифологического периода», в вымысле, а при изложении исторических событий — в целом ряде неверных датировок.
«Хроника» Козьмы была первым последовательным и относительно полным изложением чешской истории. Однако описания отдельных исторических событий и даже периодов, как на это указывает сам хронист, делались в Чехии уже и раньше. Козьма называет эти источники (К, I, 15): привилегия Моравской церкви, эпилог Моравии и Чехии и «Житие св. Вацлава». Автор «Хроники» упоминает об исторических сочинениях, существовавших до него, главным образом для того, чтобы не повторять их содержания. Только некоторые сведения о Войтехе (Адальберте), известные из «Жития св. Адальберта», он повторяет для воссоздания, очевидно, более полной картины. Не допуская пересказа упомянутых им письменных источников, хронист обращается к ним, насколько возможно, для хронологической канвы своего произведения. С этой целью он, очевидно, пользовался также и другими письменными источниками, о которых не упоминает. Видное место среди них занимали не дошедшие до нас древние пражские анналы, «Список епископов Пражской церкви», некрологи собора св. Вита и, возможно, другие источники
