и никогда уже не возвращаться к непослушному пароду. К этому он добавил:
«О тебе хорошо известно, что ты брат князя и ты ведешь свою родословную от господ нашей страны; народ предпочитает, чтобы его наставлял ты: будет охотнее повиноваться тебе, чем мне. Прибегая к совету и помощи брата, ты можешь укрощать гордых, осуждать нерадивых, исправлять непослушных, наставлять неверных. Твое достоинство, твои знания и святость твоего поведения — все это вполне годится для епископского звания. По божьему велению и своей властью я соизволю, чтобы так было и буду молить папу, чтобы ты был здесь епископом, еще при моей жизни»[233]. С этими словами Адальберт дал ему епископский посох, который как раз держал в руках. Тот, как безумный, бросил посох на землю и прибавил к этому: «Не желаю я никаких званий в этом мире, я избегаю почестей, презираю мирскую пышность и считаю себя недостойным епископского званья. Я не в состоянии нести тяжелое бремя епископских забот. Я монах, я смертей: я не могу погребать смертных». На это епископ ответил: «Тогда знай, брат, знай, что чего ты не захотел сделать по - доброму, ты свершишь позже, но уже с большим ущербом для себя».
После этого епископ, как он и предупреждал, отправился в Рим. Так как в то время князь не располагал своей властью, а был [во власти] комитов, то те, по причине своей ненависти к богу и будучи дурными сыновьями негодных отцов, стали творить плохое и несправедливое дело. В один праздничный день они[234] тайно проникли в град Либице, когда братья св. Адальберта и воины града, как невинные овечки, слушали торжественную святую обедню, справляя праздник, и, как свирепые волки, напали на град. Они убили всех до одного мужчин и женщин, перед алтарем обезглавили четырех братьев св. Адальберта[235] со всем их потомством; город сожгли, улицы залили кровью. Нагруженные кровавой добычей и страшной поживой, комиты весело вернулись в свои дома. Так, в лето от рождества Христова 995[236], в граде Либице было убито пять братьев св. Адальберта. Имена их такие: Собебор, Спитимир, Доброслав, Поржей, Часлав.
Князь, Болеслав после того, что произошло, посоветовался со священниками и обратился к майнцскому архиепископу с такой просьбой: «Или ты пришли нам назад нашего пастыря Адальберта, что мы предпочли бы, или поставь на его место другого, о чем мы просим неохотно. Ибо божья паства в нашей стране до сих пор несведуща в делах веры: если у ней не будет бдительного стража в лице пастыря, она станет лакомой пищей для кровожадных волков». Тогда майнцский архиепископ, опасаясь, что народ, обращенный недавно в христианство, вернется к старым безбожным обрядам, погибнет, отправил послов к папе. Он просил папу, чтобы тот или вернул осиротевшей Пражской церкви пражского епископа, или соизволил бы назначить нового. И так как раб божий Адальберт с разрешения папы был освобожден уже от обязанности надзирать за паствой и пребывал в монастыре св. Алексея, общаясь там с небесной знатью при милом ему дворе земного рая, то
