.
Фенест. Н-да, разумеется... я читал... Но тоже и с дуэлями раньше дело обстояло иначе!
Эне. Эх, да какое сравнение! Прежде было – время, а ныне – пора!
Фенест. Вы, стало быть, ратуете за упразднение дуэлей?
Эне. Ничуть не бывало. Есть дуэли оправданные, коих избежать невозможно: к примеру, в случаях оскорбления величества или при государственной измене; по особому дозволению короля – для защиты чести женщины либо в поддержку сироты против убийцы его родителей; также одобряю я поединок между вождями двух армий во избежание общего кровопролития. Сюда же следует отнести дуэли во славу религии, хотя правда, что из них добрая половина религией лишь прикрывается.
Фенест. Да возьмите в толк, что жестокие кары, записанные в Указе, никого не запугали!
Эне. Многие правоведы и высокие государственные деятели размышляли над сей задачей. В беседах со мною высказывали они убеждение в том, что все так называемые подвиги чести должно наказывать тяжким позором, и лекарство вышло бы преотличное! Вот что, по их мнению, следует соблюдать и исполнять бестрепетно: всякий, кто вызвал другого на дуэль, оскорбил тем самым короля, а потому лишается он дворянского звания, а на имение его накладывается секвестр; одновременно конфискуют у него все состояние или пансион. Поверьте, претерпев такую кару, сии храбрецы на весь мир закричат о вреде дуэлей. Для вызванного же на поединок подобрал бы я более мягкое наказание. Ежели неуклонно поступать так со всеми виноватыми, то доблесть, ныне попусту расточаемая на лужайках, помогла бы дворянам исполнять свой прямой долг, верно служа королю.
Фенест. Да полно вам, кому из наших маршалов пришлось хлебнуть того, о чем вы вспоминали?! Среди них и нет таких, что сражались бы в трех баталиях.
Эне. Есть, сударь, но лучше оставимте пустой спор; негоже судить тех, кому наш долг повиноваться.
Фенест. Э, мы при дворе вовсе не такие разумники, там перемывают косточки всем подряд.
Эне. А мы, деревенские жители, воспитаны в почтительности к сильным мира сего.
Фенест. Башка господня! Кабы мне промочить горло, вы услыхали бы от меня презанятные истории!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Застольная беседа; рассуждения о религии
Эне. Кушать подано, сударь, и, с вашего разрешения, мы сядем за стол.
Фенест. Мсье, мне знаком ваш обычай; отчего вы не перекрестились, севши за трапезу?
Эне. Увы, сударь, я отнюдь не так благочестив, как следовало бы.
Фенест. А в вашей партии[107] попадаются достойные люди.
