Мэтр Гулю для пансиона
Брал детей чуть из пеленок,
А Гулюха – ну, дела! –
Бородатых набрала!
Фенест. Ах, прошу вас, дайте мне списать этот куплетец! Но я еще не кончил. Любовница же моя и вовсе отличалась несравненными достоинствами; судите сами – она дважды экипировала меня с головы до ног, дай ей Господи всяческого благополучия! Правда, из-за моей любви к ней вышло преужасное происшествие! Как-то раз на Телячьей площади[97] сцепились колесами семь или восемь экипажей, среди коих был и наш; пошли в ход шпаги, а кучер госпожи Бара[98] заехал мне ножнами поддых. Ух, кабы не его приятели, я бы из негодяя кишки выпустил! Долго мы с друзьями судили да рядили, следует ли послать ему вызов. Многие стояли за дуэль, так как в молодости он все-таки был сержантом и командовал ротою. Наконец сыскался, слава Богу, один умный человек, который уверил остальных, что вызов неприличен, и нашел к тому убедительное разъяснение. Вам известно, надеюсь, как одеваются эти висельники-кучера; ну так вот, я преспокойно мог с ним не драться, поскольку во время стычки на нем был длинный кучерской плащ.
Эне. Да, при дворе, я вижу, завелись великие умы!
Фенест. Вы правы, честь никогда еще не ценилась так высоко, как при нынешнем дворе, – там ведь, куда ни плюнь, одни «записные». Эх, кабы мне пролезать в их компанию, я был бы на седьмом небе от счастья!
Эне. Да расскажите, что же такое ваши пресловутые «записные», – мне это словцо внове.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
О храбрости; о «записных»; о дуэлях
Фенест. Такие кавалеры дерутся из любой безделицы: взглянешь ли на них искоса, кивнешь ли вместо поклона, заденешь ли полою плаща или плюнешь ближе, чем в четырех шагах; бывает, «записной» и сам проштрафится либо обознается, а ты все равно отказываться не смей, дерись! Взять хоть случай с двумя дворянами, из коих один состоял при кардинале Жуайёзе[99]: выйдя на лужайку, дворянин этот спрашивает противника: «Вы не такой-то, из Оверни?» – «Нет, – отвечает тот, – я такой-то, из Дофинэ». Однако, порешили они, коль скоро вызов сделан, то и надобно сразиться насмерть, что и исполнили. Вот это и значит быть настоящим «записным»!
Эне. А скажите, требуется быть таковым постоянно или дело сводится к отдельным стычкам?
Фенест. О нет, конечно, не постоянно; мы ж не какие-нибудь дурни деревенские! Важно лишь прослыть им – и дело в шляпе.
Эне. А не могли бы вы мне назвать некоторых из сих рыцарей чести?
Фенест. Извольте: доблестный Баланьи
