Я вложил камеру в его пухлые руки и сказал: «Сделай мне одолжение, ладно? Сфотографируй нас обоих».
Не дожидаясь его ответа, я вскочил на основание маркера рядом с молодой женщиной и крепко обнял ее за талию, прежде чем она смогла меня остановить.
Она попыталась увернуться. На ее лице был настоящий испуг. Я прижал ее к себе еще крепче, обхватив рукой ее торс, чувствуя мягкость ее тела под мягким кашемировым свитером.
"Нет!" она закричала. "Нет! Не надо!"
«Он просто возьмет одну для моего альбома для вырезок», - сказал я ей вежливо, но моя рука никогда не ослабляла своей несгибаемой хватки, несмотря на ее борьбу, и улыбка на моем лице была такой же фальшивой, как и ее мгновение назад.
В отчаянии она пыталась вырваться.
Мужчина поднес фотоаппарат к глазу.
«Эй! Отличный снимок», - восхищенно прокомментировал он.
"Черт побери! Отпусти!" - закричала она, ее голос наполнился паникой. "Ты убьешь нас обоих!"
«Подожди», - сказал пухлый человечек. Я бросил женщину на землю, лежа на ней, в тот момент, когда его палец нажал на спусковую кнопку затвора.
Взрыв своим резким взрывом расколол наш маленький мир.
По взрывам это было не много. Достаточно, чтобы оторвать голову человеку с фотоаппаратом и залить нас его кровью. Унция или около того пластика не занимает много места. То же самое и с крошечной электрической батареей, которая заставляет его взорваться, но вместе их достаточно, чтобы выполнить работу, если все, что вы хотите сделать, это убить человека, который держит его перед лицом.
Какая-то часть камеры - наверное, это был объектив - пролетела через несколько футов и ударилась мне в голову. Это было похоже на удар рукоятью топора. Все стало красноватым, туманным черным и не в фокусе. Подо мной я чувствовал, как тело женщины извивается в своих безумных попытках сбежать. Мои руки не отвечали. Я не мог удержать ее.
Люди кричали. Раздалось несколько криков, которые, казалось, доносились очень издалека, а затем шум поглотил меня.
Я отсутствовал очень долго. Всего несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы женщина вырвалась из-под меня и поднялась на ноги. Я смутно видел, как она бежала по дорожке к воротам. Она повернула налево на Тремонт-стрит.
Я неуклюже встал на четвереньки. Кто-то помог мне встать.
"Ты в порядке?"
Я не ответил. Как пьяный, я пошел за ней по дорожке, зная, что должен держать ее на виду.
Кто-то крикнул мне: «Эй, тебе больно!» и пытался удержать меня. Я оттолкнул его сильным толчком, от которого он упал на колени, и продолжил свой неуверенный бег по могилам к воротам. Выйдя с кладбища, я увидел, как она повернула за угол и направилась к Бикон-Хилл.
