Вершиной подобного творчества мне представляется предельно лаконичное: «Едет Вова на машине, весь размазанный по шине». Вот уж точно, и смех и грех.
Абсолютно весь так называемый черный юмор как раз и балансирует на грани между смехом и страданием. Граница между ними практически неуловима, и то, какое переживание мы выберем, зависит только от контекста нашего восприятия.
А что в нас создает этот контекст? Ментал, все тот же ментал, его программы и оценки... Вот и выходит, что во всех случаях только мы сами решаем, плакать нам или смеяться, грустить или радоваться. То есть не существует ситуаций объективно трагических или объективно смешных. Существует только наша оценка этих ситуаций.
Ну, хорошо, скажете вы, над своей болью еще можно посмеяться, а над чужой-то как? Не цинично ли это? Конечно, цинично, кто бы спорил. В этом суть любой насмешки — смеяться над чем-то. Но ведь наш разговор совсем о другом — мы предлагаем смеяться не «над», а «в» — не над болью, а в боли, не над страхом, а в нем, не над страданием, а в самом страдании. Смехом, а точнее — согласием, которое возникает в процессе смеха, мы впускаем в себя то или иное состояние, наполняемся им. Насмешкой же — отстраняемся.
Войти в чужую боль, смехом снять сопротивление перед ней и полностью ее воспринять — вряд ли это можно назвать цинизмом. Зато чепухой и полной дуристикой — вполне. Ибо все вышесказанное «не влезает ни в одни ворота» из тех, куда нас всю жизнь «влезать» учили.
Действительно, ну как это — смехом впустить в себя страдание? Возможное ли это дело? Оказывается, вполне; о том, как именно это сделать, вы прочтете во второй части книги, но, осваивая технологию, еще раз обратите внимание — вам предлагается смеяться не «над», а всегда только «в». И для того, чтобы навсегда избежать путаницы в этом вопросе, мы вводим новый термин «просмеивать», в противовес расхожему «осмеивать».
Мы предлагаем не осмеивать проблему, боль или неуверенность, а именно просмеивать их. Просмеивать как бы изнутри, вскрывая смехом эти состояния, освобождая их из оценочного ментального плена и полноценно проживая, интегрируясь с ними.
А самое главное — получая от этого, казалось бы, совершенно неуместное удовлетворение, даже удовольствие. И в этом основная странность предлагаемого мероприятия. Превратить страдание в удовольствие — да уж, такая задача разве что Дураку по плечу.
— Какое там — по плечу, — гордо расправляет плечи Дурак,
