Теперь я готова перелистнуть страницу. Готова исправлять свои ошибки. Готова вернуть матери сына, которого, как оказалось, у меня никогда не было. Андрей всегда был только для себя.
Весь следующий день посвящаю сбору его вещей. К приходу мужа готова морально и физически. Тяжёлый разговор для меня, возможно и для него. Но он необходим, для того, чтоб идти дальше. Без сожаления, без фальши. Громкое открытие двери, звон брошенных на тумбочку ключей, глухие шлепки от снятых и брошенных в угол кроссовок и дрожь в руках.
— Марин! Кормить собираешься! — крик из коридора. Ничего не меняется. Поест, поругается, хлопнет дверью и к друзьям. А может и не к друзьям вовсе.
— Андрей. Нам надо поговорить, — зову его в гостиную. Сердце бьётся, как пойманная птица. Скулы сводит от напряжения.
— Может сначала накормишь, прежде чем будешь мозги ебать? — недовольно интересуется, заходя в комнату.
— Мозги ебать больше не буду, — сжимаю кулаки, чтоб не повышать голос. — Мы расходимся. Я не хочу так жить и подаю на развод.
— Расходимся? — оторопелое лицо, минутное замешательство. — Если двоих что-то не устаивает, они сначала разговаривают, а потом на развод подают.
— Я разговариваю с тобой последние полтора года, — ещё сохраняю спокойствие. — Но ты меня не слышишь. Мне надоело разговаривать. Я приняла решение. Вещи твои собрала. Тебе лучше уйти сейчас.
— Надоело, значит! И что-же тебя не устраивает?! — переходит на крик.
— Тебе не нужна семья! — не сдерживаю эмоций. — Тебя интересуют только друзья! Ты приходишь домой только пожрать и поругаться!
— Ты знала за кого выходишь замуж! — подскакивает ко мне, заставляя смотреть снизу-вверх.
— Я выходила замуж за нежного, заботливого парня, а потом он превратился в эгоистичного ублюдка!
— И этот эгоистичный ублюдок сейчас покажет тебе правду матку!
Удар в лицо ослепляет резкой болью. Отлетаю назад, падая спиной на журнальный столик. В ушах шумит, в глазах муть. Во рту чувствую металлический привкус. От шока или боли не могу пошевелиться. Не укладывается в голове, что муж поднял на меня руку. И этот удар не самое страшное, что меня ожидает. Я не успеваю осмыслить происходящее, когда он за ворот футболки стаскивает меня со стола. Следующий сгусток боли приходиться в солнечное сплетение, перекрывая дыхание, заполняя все внутренности вязким страхом.
— Что сука! Жить тебе со мной надоело! — ещё удар в живот. В глазах темнеет. Не могу даже кричать. Лишь хрип, умоляющий, просящий остановиться. И руки, удерживающие за футболку, сдирающие спортивные штаны.
