— Отвернись, — рявкнула я в ответ. Стянула с куста сохнувшую рубашку и напялила её на себя. Рубашка всё ещё была мокрая и периодически прилипала к телу. Но она хотя бы длинная и вполне способна прикрыть мою пятую точку. Дедрик осторожно повернулся и смущённо потупил взор. Ну да, не самое целомудренное зрелище. Но магией я, по известным причинам, воспользоваться не могу, соответственно, придётся ждать, пока одежда высохнет естественным путём.
Я присела на травку. Дедрик, чуть потоптавшись рядом, тоже присел. На меня он старался не смотреть. А я на него. Стыдно было за всё: и за побег, и за глупость мою, из-за которой меня поймал Архимаг, но больше всего из-за того, что я устроила в замке. Что тут скажешь? Короткого «прости» будет недостаточно. И я молчала. Он тоже. Разговор не клеился. Я украдкой бросила на него взгляд. Теперь, когда он не пытался меня убить, он показался мне ещё симпатичнее прежнего. После побега я не раз ловила себя на мысли, что думаю о нём. Хотя волнений за прошлую неделю мне хватило на год вперёд.
В ручье что-то плюхнуло, и у противоположного берега появился рыбий хвост.
Очень большой хвост очень большой рыбы.
— Что это? — воскликнул Дедрик.
— Русалка, — спокойно ответила я.
— Откуда ты знаешь?
— Я пыталась с ней поговорить, пока ты меня не выловил из ручья.
— Как? Ты знаешь русалочий язык? — карие глазки полезли на лоб.
— Не спрашивай. Сама ничего не понимаю.
— А как ты под водой пробыла так долго и не захлебнулась? Ты же не можешь колдовать сейчас.
— Я же говорю — не спрашивай.
— А о чём тебя вообще можно спрашивать?
— Наверно, ни о чём.
Я горестно вздохнула. Разговор зашёл в тупик.
— Ладно. В общем, это… я, наверно, должна извиниться… ну за побег, — уточнила я. — Просто, понимаешь, я не могла оставить друга в беде. Ведь это из-за меня всё случилось. А Орден Хранителей не стал бы его спасать. Для Ордена Руфос не важен.
— Стал бы. Просто ты нам не поверила. Но я тебя понимаю, — тихо прошептал Дедрик. — Ты только Аррдари не говори… нет, лучше вообще никому не говори, но я бы поступил также. Не смог бы бросить друга, если думал, что ему угрожает опасность.
— Правда? — я даже повеселела. Как хорошо, что он меня понял. — Вам, наверно, здорово досталось?
— Есть немного.
Дедрик снова замолчал, только как-то очень уж грустно замолчал. И мне захотелось его подбодрить, поддержать его как-то, тем более что наказали их как раз из-за меня.
— Ну, я надеюсь, ничего страшного?
