— М-м-м, — понимающе кивнул я. — А знаешь, что? Включи-ка туда ещё всех курьеров, экспедиторов и прочих людей, кто хотя бы приближался в тот день к зданию. А ещё праздношатающихся, кого наружные камеры засекли более двух раз за последний месяц. Сколько времени тебе надо? День, два?
— Думаю, будет готово к вечеру.
— Отлично! — отключил я громкую связь, когда в дверь робко постучали и крикнул: — Войди!
— Доброе утро! — кашлянула Евгения Игоревна на пороге.
До меня долетел запах духов, мокрой псины и собачьего печенья.
Хоть бы уж заныло где-нибудь в паху что ли в ответ на её обтянутую джинсами попку, так нет же — желудок откликнулся на запах говяжьей косточки.
— Женя, прекрати закармливать собаку, — я кивком показал на стул. — Я знаю, как трудно противостоять обаянию этого хитрого вымогателя, но корги не только знатные попрошайки, но ещё и склонны к перееданию. Будь добра, не превращай Перси в ожиревшее малоподвижное существо.
— Я постараюсь, — смущённо кивнула она.
— Очень сильно постарайся, — протянул я корзину для бумаг и показал глазами.
Она нехотя достала из кармана собачье лакомство и выкинула.
— И остальное у тебя тоже придётся конфисковать.
— Но как вы?.. — удивление в её взгляде мне, конечно, польстило, но могла бы и сама догадаться, что я увижу оплату в «Дог-Хаусе», сделанную с моей карточки.
— Я же Моцарт, Евгения Игоревна, — усмехнулся я многозначительно. — Я знаю всё. Но я позвал тебя не за этим. Мне передали: у тебя есть ко мне вопросы.
— Да, — усердно закивала она. — Моя учёба. В конце августа начнутся первые собрания абитуриентов.
— Ещё полно времени. Почти месяц.
— Просто мне пишут с оргкомитета, и я хотела знать мне стоит соглашаться участвовать в подготовке этих мероприятий или… — её аккуратные пухлые губки, слегка тронутые блеском, приоткрылись в немом вопросе. Такие маленькие и такие чуть обиженно надутые, что невольно хотелось сказать «ути-пути» или…
Нет, эти мысли мне даже не приходилось гнать. Я был как отсыревший порох с ней, и она — не искра, скорее блёстка. Не огонёк — стразик. Не уголёк — случайно попавший в костёр камешек. И никакой надежды его раздуть, хоть она и моя будущая жена. И, возможно, кого-то бы это расстроило, но для меня, наверное, было к лучшему: раз настолько не похоже на мою первую женитьбу, когда я с ума сходил по своей жене — не будут мучить кошмары прошлого.
Я вздохнул и… забил.
Всё же я слишком привык жить один.
— Ещё вопросы? — убрал я от лица руку, большой палец которой всё это время покусывал.
