— Ну и ну. Ты не лишена ловкости, моя курочка. А потом? Что сказал тебе твой приятель Виллис Перринер?
— Виллис Перринер заговорил со мной о Назарове. Он сказал мне, что подозревает, что Назаров — организатор похищения, хотя и держится вдали, и что он уехал во Францию, куда Жералдина, которая сходит по нему с ума, последовала за ним.
Потом он решил послать меня туда, чтобы я рассказала Жералдине о разговоре, который я услышала в баре, и попыталась таким образом открыть ей глаза. И одновременно для того, чтобы наблюдать за ней, помешать ей делать глупости ради ее Сержа.
— И я подозреваю, — сказал я, — что это ты сказала Виллису Перринеру, чтобы он ничего не говорил мне об этом.
— Точно, мой милый, — ответила она мне. — Во-первых, потому, что ты бы все испортил, а потом, я рассчитывала срезать у тебя под ногами траву. Мне бы очень понравилось вернуть Бидди Перринера отцу и натянуть тебе нос. И больше всего я нуждалась в деньгах. К тому же, — закончила она, — старик был так удручен, что согласился со всем, что я предложила.
Она пожала плечами, потом добавила:
— Я сомневалась, что мы будем путешествовать на одном корабле. Когда я тебя заметила в первый же день путешествия, я была напугана. Я сразу же отправила Жералдине по радио послание, в котором говорилось, что еду к ней по поручению ее отца и, если она захочет связаться со мной по радио, пусть подписывает свои послания «Друг». Я это сделала на тот случай, если ты сговоришься с радистом.
— Моя дорогая, у тебя есть мозги, — сказал я. — Это могло тебе дорого обойтись, если бы ты продолжала надувать меня. Но теперь ты можешь быть скорее полезной, чем помешать. Скажи-ка мне, кто активно занимался этим похищением. Кто эти парни, которые замешаны в это дело?
— Их трое, — ответила она. — Лодц, Борг и одна курочка, мне неизвестная. Курочка высшего класса. Бидди Перринер был парнем, которого легко было заманить, пользуясь женщиной, как приманкой. Потому что он влюблялся во всех, с которыми встречался, если они были хорошо сложены и приветливо улыбались. Так вот курочка, о которой идет речь, должна была заманить его в такое место, где его и зацапали. В сущности, это было простое дело.
— Ты не могла бы мне описать эту девочку, о которой ты говоришь? — спросил я.
Она отрицательно покачала головой.
— К чему это? — спросила она. — Разве это имеет значение?
— Я еще не знаю, — ответил я. — Но меня бы рассмешило, если бы я узнал, что это та курочка, которую я застал сегодня утром в твоем номере.
