Нос его выдавал агрессивность, хотя улыбка на лице сияла, как будто ему доставляло огромное удовольствие меня видеть.
Под мышкой у него был портфель из кожи, видимо, переполненный документами.
— Вы очень точны, Зелдар, — сказал я. — А где же Назаров? Я полагал, он придет вместе с вами?
Он положил портфель и снял пальто. Потом пожал плечами.
— Я не знаю, что могло случиться с Сержем, — ответил он. — Я заезжал за ним. Я долго звонил у его двери, но никто мне не ответил. Я подумал, что он не дожидаясь меня поехал к вам.
— Ну что ж, — сказал я, — вы видите, что его здесь нет. Но скажите мне, Зелдар, может быть, будет полезно, если мы поговорим откровенно. Потому что меня бы очень огорчило, что вы делаете то, что может вас поставить в очень тяжелое положение.
Я смотрел на него добродушно улыбаясь. Потом продолжал:
— Фактически, я очень доволен Сержем Назаровым. Мне начинает казаться, что он с душком, и тогда, автоматически, я начинаю делаться подозрительным по отношению к его окружению. И так как вы один из них…
Я на секунду дал повиснуть этой фразе в воздухе, потом закончил:
— Я не хочу быть грубым, Зелдар. Я только хочу, чтобы вы поняли мои соображения.
Я предложил ему сигарету. Он взял ее, закурил и сел. Потом с протестующим жестом всплеснул руками.
— Я хочу, чтобы вы поняли, мистер Кошен, — сказал он, — что все это темно для меня. Я знаю Сержа Назарова очень давно и должен сказать со всей откровенностью, что никогда ничего не слышал плохого о нем. И я очень надеялся сегодня утром доказать вам, что он бизнесмен высокой морали, и совершенно бессмысленно хоть на мгновение предположить, что он может быть замешан в похищении, о чем вы говорили вчера вечером.
— Ну что ж, тем лучше, Зелдар, — сказал я. — Это очень утешительно. Но скажите мне также, что вы думаете о Эдванн Назаровой?
Он пожал плечами.
— Вы хотите поговорить о сестре Сержа? — сказал он. — Я нахожу ее совершенно очаровательной, может быть немного капризной и легко поддающейся гневу, но совершенно очаровательной.
Я усмехнулся.
— Итак, вы хотите меня убедить, — сказал я, — что вам неизвестно, что она жена Сержа?
Он поднял брови.
— Но я всегда считал, что она его сестра! — сказал он.
— Так вот, — сказал я, — она отнюдь не сестра. Она даже не русская, хотя бегло говорит по-русски. Она француженка.
Он не дрогнул, а я продолжал:
— Скажите мне следующее: каково будет ваше положение, если Назаров бросит свои дела?
— Боюсь, что плохо вас понимаю, — ответил он мне. — Что вы хотите этим сказать?
