Но нужно отдать должное этой девочке…
Было примерно три часа утра, когда Еруард и я в полицейской машине приехали в Зиедлер-клуб.
Этот Еруард — шикарный тип. Он инспектор-шеф Национальной Безопасности. У него есть чувство юмора, и он мне сказал, что это дело — приятная для него перемена после объявления войны, так как он все время занимался лишь ловлей шпионов.
Мы побывали также в посольстве США, где подтвердили мою личность и где я официально попросил о разрешении мне самому вести игру так, как я считаю нужным. Мне особенно важно было, чтобы пресса не объявила об убийстве Родни Уилкса. Это могло вызвать осложнения.
Еруард был изумлен, когда я просил его не накладывать руки на девочку, которая стреляла в меня, в случае если полиция ее разыщет. Вы поймете потом, почему я так просил.
У этой куколки интимные связи с Назаровым, и в случае, если полиция ее захватит, казак немедленно смоется в неизвестном направлении. Комбинация, которую мы попытаемся провести, провалится. Жералдина Перринер, настоящая, будет сходить с ума от исчезновения ее любимого. И мы все будем плавать в неизвестности.
Еруард понял, что я прав. Он согласился со мной, что единственная вещь, которую сейчас надо делать, это дать понять этой куколке, что она удачно вывернулась.
Моя рука дьявольски болела, но врач, который осматривал ее, сказал, что никаких неприятностей не предвидится и что она скоро заживет. Только я не был в хорошем настроении, когда мы приехали в «Зиедлер».
Там стоял фургон полиции. Еруард сказал мне, что они вынесут тело Родни в одной из корзин для грязного белья, чтобы не привлекать внимания.
Когда мы приехали в клуб, там было еще очень оживленно. Из зала ресторана до нас доносился звук оркестра. Мы коротко переговорили с Зиедлером, чтобы объяснить, что мы собираемся делать. Потом мы отправились в гардероб.
Еруард задал гардеробщице несколько вопросов. Он указал ей пальцем на шляпу Родни Уилкса. Он спросил ее, не помнит ли она, в котором часу он приехал. Он подробно описал ей внешность Родни, следуя моим указаниям. Он настаивал на том, что мой приятель всегда носил шляпу с приподнятым впереди бортом, что делают очень редко.
Нам повезло. Она помнила Родни и именно потому, что его шляпа показалась ей странной, и потому, что она придавала его лицу кукольный вид.
Она помнила его еще потому, что он дал ей пятьдесят франков на чай. Когда Еруард спросил ее, чем объяснить подобную щедрость, она ответила, что это потому, что она выяснила для него номер телефона.
