. Причем это именно
реальность, пусть и необъяснимая, реальность, знание о которой, по словам П. Гайденко, «может выступать только в форме осознанного незнания»
[74]. Бердяев придавал такой реальности статус «некоторого спецификума», «особой ступени бытия»
[75].
«Бытие» – одно из основных понятий философии Сознания Мамардашвили (я также для внятности буду писать о нём с заглавной буквы). Кратко мыслитель определял его так: «Бытие – это то, чего не было и не будет, но что есть сейчас»[76]. Конечно, это нелегко для понимания. Чтобы прояснить сказанное, необходимо уяснить, что состояние Бытия-Сознании – и индивидуально, и в то же время множественно (отсюда само слово «со-знание»). В отличие от дискретности отдельных человеческих состояний Бытие выступает как некое непрерывное сверхэмпирическое образование: оно возникает в сообществе людей, т. е. может быть не только везде (во всех), но и всегда (в каждый момент)[77]. Таким образом, со-знание, или со-бытие (общение) людей характеризуется всесвязностью и неделимостью.
Эта всесвязность и образуется мыслительными генеративными структурами. Они воспроизводят и самого мыслящего, и всю сферу Сознания. Мамардашвили допускал даже, что Сознание «есть… некоторая, так сказать, космологическая постоянная, имеющая онтологический статус», и более того, что оно, «возможно, …каким-то первичным образом …размещено вне индивида и представляет собой какое-то пространственно-подобное или полевое образование»[78]. Говоря специальным языком философии, онтологическое выступает условием онтического и наоборот и становится условием свершения новых актов Сознания и очеловечения мира.
Вот почему, оказываясь в сфере Сознания, бытийствуя, мы как бы «вспоминаем», или «припоминаем» (от платоновского анамнесис). Нечто помысленное загадочно находит уже помысленное ранее и, более того, предполагает встретиться с тем, что будет помыслено позже, резонируя в нас по уже проложенным колеям воображения и мысли. Иными словами, в результате каждого нового предельного усилия происходит акт узнавания, мы встречаемся со своего рода оттисками уже случившихся сознательных актов, с чем-то, что «уже знаем», «уже понимаем».
* * *
По тому, исполнен ли долг бытийствования, можно судить о действительности каждой жизни. Будучи «в Сознании», бытийствуя, индивид «сбывается», «состаивается» – т. е. не имитирует, а проживает свою неповторимую жизнь («спасается» в христианских понятиях). Отсюда выход на основную тему эпистемологии – Сознания, или познания как подлинной жизни, а не самообмана видимостями. Неслучайно Ницше говорил о восприятии мира, которое сводится к его удвоению, т. е. о мире как таковом, с одной стороны, и о нашем его восприятии, обусловленном нашими психологическими состояниями, в сущности, безответственными, с другой.
