— А как ты думаешь, куда?
Он пожал массивными плечами, и я была уверена, что по комнате пронесся легкий ветерок.
Я поняла, что он хотел сказать.
— Значит, мой стриптиз означает, что я в некотором роде ответственна за плохое поведение мужчин, — озвучила я, пожатие его плеч. — Потому что, знаешь ли, мой стриптиз означает, что мужчины могут думать о женщинах в целом только как о сексуальных объектах, хотят они того или нет, и относиться к ним как к сексуальным объектам, хотим мы того или нет.
Мо молчал.
И его взгляд ничего не говорил.
— Чушь собачья, — сказала я ему.
Он молча не соглашался со мной.
— И это чисто мужской взгляд, — сообщила я ему.
Мои слова его позабавили.
И снова мне захотелось запрыгнуть на него, как на дерево.
Его серебристые глаза посмеивались, а губы изогнулись на одну восьмую дюйма вверх?
Черт.
Похоже появилась настоящая проблема.
На самом деле проблем было несколько.
Но в этот момент я не собиралась вдаваться в подробности, думая, что мне очень сильно хотелось относиться к нему именно как к сексуальному объекту.
— Знаешь, мужчины часто напиваются, — заметила я. — Женщины тоже. Они напиваются в одиночестве, только среди мужчин, или только среди женщин, или вперемешку. Это происходит миллионы раз каждый день и каждую ночь. Но не каждый же из этих миллионов напившихся мужчин потом выходит и совершает сексуальное насилие над женщиной?
Его веселье испарилось.
— Нет, — ответила я вместо него. — Потому что для этого в них должно сидеть чудовище. Ну, прямо совсем монстр. Либо у них есть силы, и, слава Богу, у подавляющего большинства нет чудовища, либо оно есть. Это не имеет никакого отношения к выпивке. Или наркотики. Или то, что надето на женщине. Или как она себя ведет. Она не несет абсолютно никакой ответственности за то, что мужчина надругался над ней. Монстр все это совершает, потому что он монстр. Он просто скрывается, когда мужчина трезв. Но когда напивается, его сила воли слабеет, и это чудовище выходит наружу. Вот и все. Конец.
Его большое тело слегка зашевелилось, но он ничего не сказал.
Хотя я поняла, что это и был его ответ.
Он слушал меня.
— То же самое касается любых других плохих поступков, которые совершает мужчина, — продолжала я. — Если он пристает к женщине. Если он ее бьет. Меня тошнит от мужчин и женщин, которые обвиняют женщин в плохом поведении мужчин. Тем не менее имеется нечто, отчего эта история продолжается бесконечно. Ты знаешь, что увековечивает подобные вещи?
