Я внутренне напряглась. Соперницей девушку не считала, но всё равно неприятно видеть её.
– Здравствуйте, маар Лесной, – произнёс парень. – Простите, мы помешали вам.
– Нет, что вы, – весело отозвался Генрих.
Взгляд мужа был прикован ко мне. В глазах читался неподдельный интерес.
– Разрешите представить – Мина Ртуть. Мина, это Генрих Лесной.
Муж сделал ко мне шаг и поцеловал руку. Я замерла, предвкушая разоблачение, но когда наши с Генрихом взгляды встретились, я поняла, что он не узнал меня.
– Очень приятно познакомиться, миара Ртуть, – удерживая мои пальцы в своей ладони, произнёс Генрих.
Он улыбнулся и попытался что-то сказать, но вместо слов шумно выдохнул, смутился и только после этого отпустил мою руку. Генрих стеснялся, и мне было странно видеть предводителя могучего клана таким несмелым. Захотелось стянуть с лица вуаль, улыбнуться мужу и сказать что-нибудь, чтобы пришел в себя и перестал строить из себя романтичного глупца.
Увы, конспирация. Даже намекнуть Генриху, кто я такая, не получится. Надо отдать должное Энн, она оказалась права в выборе наряда для меня. Близкие мне люди не узнавали во мне Мины, а видели только то, что бабушка позволила им увидеть. Энн спрятала меня, показав всем.
– Мина, ты хотела пройтись по саду до начала церемонии, – встрял Эран.
Я посмотрела на парня, и тот поджал губы и кивнул в подтверждение своих слов.
– Здесь есть выход в сад? – удивилась я.
Волнение мужа передалось и мне. Голос дрожал, я потупилась и рассматривала мозаику под ногами, чувствуя кожей пылкий взор Генриха.
– Да, – коротко ответил Эран. – Пойдём.
– Хорошо, – тяжело кивнув, произнесла я и подала руку молодому человеку.
Короткого взгляда на незнакомку было достаточно, чтобы заметить ненависть, мелькнувшую в её глазах. Меня рассматривал не только Генрих, но его собеседница, и я ей не нравилась.
– Мина, Эран, мы ещё встретимся, – пообещал Генрих и поцеловал мою руку.
Взор мужа был полон надежды и мужского желания, что казалось странным, неестественным. Впрочем, чего я могла ожидать, если только небольшой кусок ткани прикрывал мою грудь, а всё, что он скрывал, могло дорисовать воображение.
– Да, на объявлении претенденток, – заметила я.
– Я… – начал Генрих, но Эран перебил его:
– Нам надо идти. Всего доброго.
Я спускалась по лестнице и размышляла о Генрихе. Муж почему-то не представил свою собеседницу? Генрих меня не узнал, а значит, не побоялся бы ранить, зная наши отношения с Виртом. Сердцем чувствовала: здесь что-то не то. Не нравилась мне таинственность, для которой нет предпосылок.
