Эхе-хех, не для меня такая слепая отрешенность и растворение в другом человеке.
Нас с мужем ничего не связывало, так почему объяснение в любви Вирта так странно подействовало на меня? Может потому, что оно стало первым за мою восемнадцатилетнюю жизнь? Никто и никогда не говорил мне о симпатии, желании, чувствах. А Вирт сделал это и получит награду – меня.
Когда мы возвращались обратно в дом, я попросила друга поцеловать меня, и он это сделал, настойчиво и страстно.
Брошь в моей ладони напомнила о нашем поцелуе. Пурпурный камень, казалось, горел неистовством и горячностью. Я уверена, что Вирт подарил его не зря. Он вообще очень продуманный парень и всегда знал, что хотел сделать, чего достичь. Предвкушал признание и будущий поцелуй и, чтобы я не забыла об этом, подарил брошь.
Я не забыла…
Сжала кулак, занялась другими драгоценностями. Среди них куча подарков от папы, Мэр, Генриха и Вирта. Все заряжены магической энергией и могли помочь в трудный момент.
А не взять ли всё сразу? В любом случае камнями, брошами, бусами и остальными вещицами на чужбине можно воспользоваться по прямому назначению – украсить себя.
Примерив колье из зелёных сорторитов, добытых в горах Хиссы, купленное лично мной за огромную сумму ориков, вспомнила, как долго трудилась над магическим заклинанием. Для восхитительного украшения хотелось придумать что-то особенное, сочетающееся с красотой камней и свойствами драгоценного металла. В итоге получилось нечто удивительное, бодрящее и очаровывающее. И как его оставить в Мирсе?
Решено, беру всё!
Я быстро убрала вещички в шкатулку, положила её в заранее приготовленную заплечную сумку, на дне которой покоились необходимые приборы, и ринулась к шкафу. Раскрыв его и перебрав наряды, остановилась на удобном брючном костюме с удлинённым пиджаком и неяркой отделкой по вороту. Надев его на голое тело, выглянула в окно. До рассвета совсем немного осталось. Набросила сумку на плечо и устремилась в покои Суверена.
Возле комнаты хозяина дворца стояли маги-гвардейцы, которые, завидев меня, раскрыли дверь. Я быстро переступила порог. Оставшись у дверей, отвесила поклон пустоте, как того требовал дворцовый протокол, и осталась стоять на месте в ожидании, когда повелитель позовёт меня.
Ночью стены покоев суверена окрашивались в червонный тон и сияли искрами, даря свет, не меньше чем занимающаяся за окном зарница. Это бодрствовала магия, которая была под контролем правителя в светлое время, а с его погружением в сон вырывалась из рамок. Такая агрессия силы случалась только с урожденными магами – стихийниками.
