Дальними маршрутами | страница 23



Командование придавало нашему полету исключительно важное значение. Уничтожение переправы на некоторое время приостановит продвижение фашистов вперед. И вот мы поднялись в воздух и пошли по заданному маршруту. Погода на этот раз была сравнительно устойчивой: облачность высокая, с большими разрывами, вертикальная и горизонтальная видимость хорошая.

Еще издали мы заметили город Круспилс. Заходим на цель с северо-востока. Одно звено за другим. Вскоре на горизонте показалась широкая река. Все ближе и ближе подходим к ней. Но где же полотно переправы? Голубовато-серая волнистая поверхность реки явно скрывала ее узкую полоску.

Вдруг ведущее звено стало резко разворачиваться вправо. То же самое сделали и мы, ведомые звенья. А еще через несколько секунд с самолета Третьякова посыпались ротативно-рассеивающие авиабомбы (РРАБы). По еле заметной полоске переправы наспех прицелились и штурманы других звеньев. И — какая жалость! Сотни осколочных бомб весом от двух с половиной и до пяти килограммов падали левее цели с перелетом. Правда, значительная часть бомб рвалась на берегу в гуще скопления автомашин. Это, конечно, неплохо. Но ведь перед экипажами стояла совсем другая задача!

— Еще заход! — приказал Третьяков.

Мы развернулись далеко от цели. Курс взяли с поправкой на боковой ветер. И вот в колонне звеньев на хорошей скорости начали повторный штурм переправы. К этому моменту противник несколько оправился и встретил нас кучным зенитным огнем. В этих условиях боевой курс и скорость выдерживались неточно, и серии бомб опять ложились с перелетом. Но теперь они рвались больше всего в воде и на противоположном берегу, на окраине населенного пункта, откуда строчили зенитные пулеметы.

— Переправа цела! — доложил наш новый воздушный стрелок-радист Николай Суббота.

— Видать, не доросли для удара по переправам, — зло заключил летчик Стогниев.

Мне захотелось тут же возразить командиру, сказать ему, что мосты, переправы, корабли в море редко кому из летчиков удавалось уничтожать с первого удара, да еще таким малым количеством самолетов. Но я промолчал. Молча мы летели весь путь до аэродрома. После посадки пошли на командный пункт, чтобы доложить о результатах полета. По дороге я не удержался и ответил Стогниеву на его брошенную в полете фразу:

— Ты, Григорий, может, и прав, что мы не доросли до того, чтоб с ходу разрушать переправы. Но разве можно разбить переправу таким небольшим нарядом самолетов?