Я не могла сдержаться, и моя улыбка стала шире.
— Ну что ж, разрешаю.
— Спасибо. — Он пристроился на том, что я разглядела как кровать. По какой-то причине мне было неудобно, когда он лежал.
— Я бы послала подарок, потому что так поступают друзья в моем мире, но я не знала, как передать его тебе. — Ладно, это совершенно очевидно. Но я хотела убедиться, что он знает, что я звоню как друг, а не по какой-то другой причине.
— Все в порядке, дружище, — сказал он, насмехаясь надо мной. — В моем мире не принято дарить подарки по таким поводам.
Я оглянулась через плечо, как будто кто-то мог видеть меня с другой стороны двери ванной.
— Ну, в любом случае, мне пора.
— Спасибо, что позвонила, Джианна, — сказал он.
— Хм, ладно. — Короткий смешок сорвался с моих губ. — Тогда поговорим позже.
— Добрый вечер, — сказал он, и я закрыла стержень.
Ладно, это было не очень хорошо. Он что, флиртует со мной? Я вдруг почувствовала себя виноватой за то, что позвонила ему, но он был моим другом. Мы вместе ходили на спектакль. Вместе сражались с Конемаром. Почему я должна волноваться? Но там что-то было, и я решила, что лучше не звонить ему больше, из уважения к Арику.
Переодевшись в пижаму, я свернулась калачиком на тахте в спальне Фейт на чердаке под толстым кашемировым одеялом. Фейт неустанно трудилась над созданием причудливой спальни, используя мягкие голубые ткани, белые кружевные переплеты и волшебный сад, расписанный на стенах феями и бабочками.
Я теребила пуговицу Арика, которую приколола к своей футболке, разглядывая одну из ее фейри с темно-рыжими кудрями и большими желтыми крыльями.
— Это новая фейри, — сказала я. — Ты почти закончила со всеми стенами. Мы должны купить тебе мольберт и несколько холстов, чтобы ты могла продолжать рисовать. Может быть, даже продадим некоторые.
Она отодвинула сетку, покрывавшую ее кровать.
— Неужели? Ты думаешь, я достаточно хороша? — Она взяла с кровати коробку и поднесла ее ко мне. Ее долговязое тело грациозно двигалось по полу. — Поздно ночью я гуляла, собирала листья. Я хочу покрыть их блестками и приклеить к деревьям, которые нарисовала.
— Думаю, твоя работа удивительна. — Я смотрела на ярко-желтые мазки кисти, образующие солнце высоко на стене и занимающие часть потолка. Она сотворила день в своей комнате. Не имея возможности выйти на улицу под прямыми солнечными лучами, Фейт существовала в тени бурь и ночной тьме.
Она села рядом со мной и улыбнулась.
— Это я тоже нарисовала. Это моя шкатулка памяти.
