— Нам в основной корпус, — ответил Майкл и поправил шелковый платок на шее. — Зайдем к дяде. Тебе нужно пройти распределение. Артефакт показал лишь наличие у тебя дара, но не его природу.
— Конечно, — пробормотала я.
Он подал мне руку, и я ухватилась за его локоть. Бред поднялся в небо, но далеко не отлетал. Кажется, ему понравилось увиденное.
Признаться, мне тоже. Огромное готическое здание из серого камня возвышалось впереди, а по бокам от него жались корпуса поменьше. Но и они выглядели впечатляюще: острые шпили, округлые окна с решетками, стены, местами заросшие плющом, — все здесь дышало историей. Возможно, ночью эта красота покажется мрачной, но сейчас, в солнечных лучах, она вызывала ассоциации со сказкой.
Надеюсь, у нее будет счастливый конец.
— А где лакей с вещами? — спросила я у Майкла, просто чтобы не молчать.
— Портал доставил его сразу в общежитие. Он передаст твоей горничной вещи и поможет их разложить.
— Моей горничной?
— Конечно. — Майкл чуть усмехнулся. — Дядя обо всем позаботился. О комнате тоже.
— Удобно, — заметила я и подавила чувство неловкости. В конце концов, я не просила об особенном отношении к собственной персоне. Это инициатива Майкла. — Как думаешь, в чем заключается мой дар?
Я выдохнула вопрос с легким нетерпением. Мне и правда хотелось как можно скорее получить ответ.
— Не знаю. Лучше бы, конечно, у тебя оказалась целительская магия.
— Почему?
Я прислушалась к себе. Что-то мне подсказывало, что врача из меня не выйдет.
— Общество куда снисходительнее относится к женщинам-лекарям, чем, скажем… к женщинам, владеющим боевой магией. За последние десять лет у боевиков не было ни одной студентки. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я сам заканчивал этот факультет.
Порыв ветра едва не сорвал шляпку с моей головы. Я придержала ее ладонью. И нахмурилась. Все-таки рано я расслабилась.
— А если я не оправдаю твоих ожиданий, и моя магия окажется… неугодной обществу?
Господи, ну что за мракобесие! Почему я должна постоянно оглядываться на мнение чужих мне людей?
Я сжала подол роскошного (рина Беатрис расстаралась) платья так, что заныли костяшки пальцев.
— Ну что ж… — миролюбиво протянул Майкл. — Значит, так тому и быть. Как уже было сказано, я противник запечатывания магии. Это божественный дар. Нельзя его отвергать.
Я выдохнула с облегчением. Мир снова заиграл красками. До меня донеслось пение птиц, прячущихся в ветвях деревьев.
— К слову, о мнении общества, — проговорил будто бы между делом Майкл. — Я и сам люблю эпатировать публику, но, как и в танце над пропастью, здесь важно уметь вовремя остановиться.
