Когда пришла в себя, то лежала на каменистом берегу. Промокнув до нитки, я озябла от вечерней прохлады. Огляделась, кругом ни души. Тихо и темно. Я не знала где нахожусь... Не знала куда меня занесло.... По моим подсчётам поисковая команда давно уже искала нас. Однако им не удалось бы обнаружить меня в кромешной тьме. Я ничего не знала об участи Ричарда, и думы о нём теребили меня. Надо было дождаться утра. Хотя сказать это было намного легче, чем сделать. Холод пронизывался до костей и вскоре я стала походить на большую трясущуюся сосульку. Хвороста в кромешной тьме невозможно было сыскать, да и разжечь костёр было нечем. Найдя убежище я прижалась к прибрежным валунам, в надежде хоть как-нибудь укрыться от ветра.
Утром меня растормошило чьё-то прикосновение. Открыла глаза и встрепенулась. Надо мной стоял чумазый человек облачённый лишь в овечью шкуру. Завидев испуг в моих глазах он оскалился и вскрикнул что-то на непонятном языке. На его призыв сбежались с двух дюжин таких же обросших аборигенов. С копьями в руках они что-то горланили и улюлюкали. Двое из них схватив меня за плечи потащили за собой. Вид у них был враждебный и я не стала сопротивляться. Да и что я могла сделать одна? Они привели меня в свой посёлок расположенный невдалеке от берега. Жили аборигены в пещерах, ходы которых были тщательно скрыты растительностью. На площадке у подножья горы толпились женщины. Они юлили возле костра, готовя утреннюю трапезу. Нагие дети шумно неслись по всей округе. Единственной примечательной фигурой в этом сумбуре был высокий и стройный мужчина лет пятидесяти. Загорелая на солнце кожа, поредевшие длинные волосы и борода, большой нос и острый взгляд серых глаз. В отличие от остальных он был облачен в овечью шкуру чёрного цвета. Властность, с какою он держался, выдавала его за вожака. Меня подвели именно к нему. Остальные жители селения сбежались поглазеть на пленную. Да, моё положение было таковым. Дальнейшая судьба Кристины Милфорд была в руках вожака племени варваров.
Вожак окинув меня взглядом не задумываясь приказал поджечь на костре, не-то для "справедливости", не-то к обеду. Радостную оргию обезумившие орды прервал мускулистый мужчина средних лет, с густо обросшей белокурой бородой и волосами. Его упорные переговоры с вожаком подарили мне свободу (если это можно так назвать). Мне развязали руки, и подвели к вожаку. Он подтолкнул меня к спасителю, обозлённый, что лишился зрелища расправы. Отныне ненавистная незнакомка принадлежала избавителю.
