Эловиц и Рисенберг повернулись и посмотрели на меня спрашивающими взглядами. Что теперь?
«Я встану на скалы слева», - сказал я им. «Вы двое возьмете правую сторону. Надеюсь, БТР пройдет между нами. Я брошу гранаты. Вы двое сттреляйте в любого, кто может избежать гранат».
Эловиц перешел прямо к делу. «А что насчет разведчиков? АИ-Хурия был бы идиотом, если бы перед авианосцем на разведку не было четырех или пяти человек».
Рисенберг резким голосом вставил вперед: «Мы не смеем позволять разведчикам идти за нами. Если мы окажемся зажатыми между ними и БТР, мы получим это».
«Да, и в кабине будет человек с автоматом», - сказал Эловиц. «Я не был уверен, но это выглядело как работа SDhK».
«В таком случае вы двое позаботитесь о разведчиках и человеке на ДШК», - сказал я. «Я использую гранаты против бронетранспортера. Четыре или пять из них должны оторвать одно из передних колес.
Рисенберг вздохнул. «Да, если нам повезет».
* * *
Заняв позицию, мы втроем ждали. Я лежал ровно сбоку от куска гранита с зазубренными краями. В сорока футах от меня, через пропасть, Эловиц и Рисенберг были спрятаны в валунах на вершине огромной груды камней для ступенек. В ярком белом лунном свете все было ясно видно.
Мы ждали. Мы смотрели. Мы смотрели вперед, в сторону шума двигателя. Логично, что водитель авианосца выберет путь, который вызывает наименьшие трудности. И маршрут ниже, между мной и двумя израильтянами, был единственным проходимым маршрутом на этом конце гребня.
Я моргнул. Видел ли я фигуру, бросившуюся в глубокую тень скалы в нескольких сотнях футов впереди? Я не был уверен. Я уставился на тень, даже не смея моргнуть. Я был прав с первого раза. Фигура выскочила из чернильной черноты и побежала в сторону другого камня - человек, вооруженный либо автоматом, либо пулеметом. Я надеялся, что Эловиц и Рисенберг тоже заметили единственного врага.
В десяти футах от первого партизана ОАС я заметил еще двоих мужчин, их белые кафии высвечивались в лунном свете. За первыми тремя террористами шли четвертый и пятый, за последним боевиком трудно было следить, потому что он был одет в темную одежду сирийского бедуина.
Я наблюдал, как пять арабов бегали от камня к камню, держа оружие на уровне бедер. Внезапно БТР показался в семидесяти пяти-восьмидесяти футах позади них, его огни погасли. Я сразу понял, что у нас с двумя друзьями были проблемы. Если мы подождем, пока авианосец подойдет достаточно близко, разведчики окажутся позади нас, и мы не сможем их увидеть.
