— Вы вообще кто такая? — с вызовом спросила Настя. — Врываетесь к людям, спать не даете и говорите такие страшные вещи о покойных! Детективов начитались? — но в ее голосе прозвучали истеричные нотки. — Я сейчас полицию вызову, и вас отсюда… — девушка набычилась в сторону незнакомки, принесшей им дурную весть, но вместо того, чтобы отступить, та усмехнулась ярко накрашенным ртом и одарила Настю сочной хлесткой пощечиной, а потом еще одной и еще, пока девушка не упала на пол, держась за обе щеки ладошками и шмыгая носом.
— Заткнись, соплюшка, я не в настроении, — процедила Сусперия.
Догадка промелькнула в глазах Насти — соплюшкой ее называла только Сусанна, она обернулась к брату-любовнику и заверещала дурным голосом.
— Что до вас, Владислав, то вам светит срок, и поверьте, в доказательствах не будет недостатка. Ваши брачные игрища засняты на видео соседом сбоку. Игнат Павлович — милейший старик. Обычно он посвящает досуг монтированию эротики, но в суде представит все доказательства, — напирала Сусперия, нагло блефуя, хоть и не во всем.
— Вы ничего не докажете! Прошло столько времени! — вырвалось у Насти, и брат одернул ее за руку, прижав к себе.
Его лицо побледнело, а затем покраснело, в глазах появилось нечто странное, и Сусперия поняла — сейчас он кинется на нее. Так и случилось, но на своем пути мужчина наткнулся на прозрачный магический щит и отлетел обратно в квартиру, ударившись затылком о шкаф и сползя вниз.
Сусперия скинула морок «дамы» и прошептала:
— Убирайтесь из моей квартиры и забудьте сюда дорогу, а иначе, — она сдавила шею Насти такой же невидимой петлей. Золовку подняло в воздух и швырнуло на лестничный пролет, по которому девушка с криками покатилась вниз.
— А проболтаешься, — она посмотрела на Славу. — Вас сочтут сумасшедшими! — она повторила тот же трюк с мужчиной и закрылась в своей квартире.
Их вещи она выпотрошила из шкафов и тумбочек и выкинула с балкона сильным порывом ветра.
Оставшись одна в квартире, Сусперия принялась за уборку. Она пылесосила и с ожесточением мыла полы, протирала пыль, меняла постельное белье, трижды загружала стиральную машинку. Когда квартира, по ее мнению, очистилась от ненавистных ей людей, Сусперия смогла позаботиться и о себе. Вот душ, где она провела почти час, сидя под тугими струями и с ожесточением растирая тело мочалкой, затем попытка поесть, однако ничего, кроме воды, в горло не лезло, и наконец-то сон.
К ее же удивлению, девушка мгновенно уснула. Она не плакала, не билась в истерике, не вспоминала об Алистере, потому что не хотела и знала, что если начнет думать, то боль вырвется наружу и ей понадобится не только врач, но и смирительная рубашка.
