Опускаю взгляд на ноги и понимаю, что по серым кашемировым колготкам расползаются не только дыры, но и кровавые пятна.
— Блин, — выдыхаю я и закусываю губу.
— Что? — доносится справа.
Нет, нет, боже, нет. Я ничего не говорила! Меня, вообще, здесь нет.
Но поздно. Поднимаю лицо и встречаюсь с цепким взглядом голубых глаз. Божечки, это не глаза, это озеро Байкал в миниатюре!
— Ничего, я… ничего.
Да, разговаривать, как дебилка, тоже входит в функцию Леи Уткиной. Прилагается к красным щекам, потным ладоням и неуклюжести. Снова жую губу, но не так, как этому учила нас Анастейша Стил, с экрана кино. Не-а, это было бы слишком хорошо для такой как я. Я жую свою так, словно во рту у меня пчела и ее нужно срочно уничтожить, а она колется, зараза. Это все из-за нервов, никак не могу отучиться от этой дурацкой привычки.
Пылающие щеки даже не пытаются остыть, и я понимаю, что на меня все еще смотрят. Окей. Лея, только не нервничай. Ну, подумаешь, бог во плоти, тебя — несчастье ты ходячее — рассматривает? Пф, что на тебя мужики никогда не смотрели?
Вообще, если по-честному, то так не смотрели. Испытующе, сканируя, оценивая. С парнями у меня вообще опыт не так, чтоб велик. Мы с Пашкой Рогонковым на первом курсе как познакомились, так до четвертого и встречались. Потом была одна неприятная история с поездкой на дачу к нашей одногруппнице, куда я выбраться не смогла. Зато шалава Катя приехала не одна, а со своими буферами!
В общем, расстались мы с Рогонковым друзьями. Насколько это возможно, когда твой парень сует член в другую бабу. А после, любителей своеобразной красоты не нашлось.
— По улицам города прошло цунами, а я не заметил? — насмешливо произносит Мистер Биг Босс.
Клянусь, если б в палитре существовал цвет краснее, я бы в него окрасилась.
— Неудачно приземлилась.
Я морщусь. Не очень приятно, когда над тобой смеются. Даже красавчики. И надо признать, до того, как Александр Германович открыл рот — он казался мне привлекательнее.
Его взгляд скользит по моим ногам, а я в отчаянии притопываю ногой, скрещиваю руки на груди и отфыркиваюсь от очередной пружинистой пряди.
— Из какого ты отдела? — фамильярно бросает мужчина, принимая похожую позу: скрещенные руки, голова чуть вбок.
— Из оформления корпоративных договоро́в, — с неохотой я отвечаю.
— Догово́ров. Правильно догово́ров, красотка.
Устремляю свой взгляд прямо ему в глаза. Он назвал меня красоткой?
Это такой новомодный вариант тупой или вместо местоимения нынче используется? Не может же он реально считать меня красивой? То есть, я ничего, при правильном освещении там, в чистой одежде, но уж точно не красотка.
