1. Диалектическая необходимость. 2. Не-идеальность. 3. Вненаучность и специфическая истинность. 4. Неметафизичность. 5. Символизм. 6. Отрешенность. 7. Миф и религия: а) диалектическое место науки, морали и искусства; Ь) параллельная диалектика в мифе — богословия, обряда и священной истории; с) сущность религии — не мифология, но — таинства; d) религия — задний фон мифологии. 8. Сущность мифического историзма.
ХIII. Замечательная диалектическая формула (169—172).XIV. Переход к реальной мифологии и идея абсолютной мифологии (172— 186).Вступление. 1. Диалектика есть мифология, и мифология есть диалектика. 2. Обзор синтезов абсолютной мифологии. 3. Продолжение. 4. Сводка. 5. Несколько примеров на цельные мифы из абсолютной мифологии.
XI. Миф есть чудо
1. Вступление
Мы пришли к весьма странному и подозрительному выводу. Наша формула, по-видимому, уничтожает всякую грань между мифом и самой обыкновенной историей, точнее - биографией, или описанием тех или иных эпизодов из жизни того или иного человека. Правда, наша формула не так уже проста. Она получена в результате длинного анализа весьма сложных понятий - символа, личности, истории, слова и проч. Поэтому простота ее заключается только в общераспространенности и обывательской популярности употребленных тут терминов. Однако термины эти даны не в том спутанном и темном значении, в каких употребляет их некритическое сознание, но феноменологически выявлены все их основные моменты и отграничены от соседних и путающих дело областей. При всем том, однако, встает неумолимый вопрос. Пусть миф - история; пусть он - слово; пусть им наполнена вся наша обыденная жизнь. Все это не может нас убедить в том, что в мифе нет ничего особенного, что миф - это и есть только история и биография, та самая история и биография, как это понимается всеми обычно. Однажды (выше, Гл. VII, ч. 4) мы уже встретились с таким широким понятием мифа; и его пришлось, в сущности, отбросить, потому что миф, понимаемый просто как интеллигентный символ, совершенно неотличим, например, от поэзии. Уже там нами было указано, что есть еще узкое и более специфическое понятие мифа, именно то, когда гоголевский Хома Брут скачет не на лошади, даже не на свинье или собаке, а не больше и не меньше, как на ведьме или она на нем. Это привело нас к констатированию в мифе какой-то особой отрешенности. Но то, что мы до сих пор говорили об этом понятии, все еще продолжает быть недостаточным. Отрешенность можно понимать как отрешенность от абстрактно-изолированных вещей. Это, конечно, не есть подлинная мифическая отрешенность, ибо и все решительно вещи живого человеческого опыта даны в таком отрешении. Отрешенность можно понимать поэтически - как отрешенность от вещей вообще. Это тоже пришлось отвергнуть, ибо миф совершенно не выходит из сферы вещей, и даже наоборот, - вращаясь в личностной стихии, - он с особенной силой опирается на вещи, на всякую
