Я успокаивала себя тем, что когда-нибудь я непременно вырасту и меня начнут воспринимать всерьёз. Хотя в своём ремесле мне нужно проработать для этого еще лет двадцать. А пока этот момент не наступит, вероятно, я так и буду наскребать деньги на аренду жилья, а каждый лишний цент откладывать на курсы у известного реставратора. Пройти у него обучение уже долгое время являлось моей самой горячей мечтой. Ради неё я готова была пожертвовать новой одеждой, приёмом пищи и любым развлечением.
– Теа, опять бездельничаешь? – прямо над ухом прогремел голос хозяина магазина, заставив меня подпрыгнуть на месте.
– Мистер Брендстон, это был абсолютно заслуженный технический перерыв! – поднимаясь со стула, с широкой улыбкой заявляю я, глядя в добродушное лицо глубоко уважаемого мной человека.
– Ну тогда завари нам кофе, давай позавтракаем, пока здесь никого нет, – произносит хозяин магазина, и я голодными глазами наблюдаю, как он достаёт из своего потёртого кожаного портфеля приготовленные супругой сэндвичи. Сглатываю слюну и пытаюсь припомнить, когда последний раз ела. Нет, я могла, конечно, позволить себе какой-нибудь дешёвый фастфуд, но неизменно после него мне становилось плохо. Ума не приложу, откуда у такой нищенки, как я, настолько чувствительный желудок.
Меня всегда до слёз трогало то, как мистер Брендстон пытается накормить свою вечно недокормленную помощницу и при этом не ущемить мою гордость. Хотя, должна признаться, в моменты голода эта гордость сжирала сама себя.
Когда я смакуя отщипывала от свежего, душистого хлеба кусочки, мистеру Брендстону позвонила супруга. Сидя рядом, я слышала как из трубки доносится её взволнованный голос. В их квартире прорвало трубу, а она ни с одним делом в этой жизни не могла справиться без помощи супруга, прожив с ним половину века.
– Теа, побудь за старшего, если кто-то зайдёт – обслужи.
Я сыто кивнула, рассчитывая, что, как и во все обычные утра, в это время сюда никто не заглянет. В желудке чувствовалась успокаивающая наполненность, и я, развалившись в кресле, наслаждалась этим приятным послевкусием. Супруга мистера Брендстона нарезала тонкими ломтиками буженину, с зеленью, пряностями и сыром на хрустящем хлебе. Кофе из душистых зёрен и немного молока сделали это утро идеальным.
Я практически растеклась в кожаном кресле, стоявшем в кабинете хозяина магазина, когда из дремоты меня вывел звон колокольчика над дверью. Мистер Брендстон не мог так скоро вернуться, и я поспешила к первому потенциальному покупателю.
