– Я тут, детка, – доносится до меня голос отца. Родной. Тёплый. До боли знакомый.
Складываю пакеты с продуктами в кухне и иду в гостиную. Он курит прямо напротив телевизора. Вокруг творится полный бардак из разбросанных носков и немытой посуды.
Возраст его не щадил, но я не хотела думать о том, что его рано подстерегла старческая деменция.
Чмокнула отца в колючую щеку, присев рядом с ним на корточки, вглядываясь в любимое лицо.
– Как ты тут, папуль?
Он поворачивается ко мне, изучая. Словно за ту неделю, что я отсутствовала, уже успел позабыть, как я выгляжу. Смотреть на дорогого мне человека в таком состоянии очень больно. Он ведь всего немногим старше Бенджамина. Их разделяли какие-то два года. Впрочем, их жизни были наполнены совершенно разными событиями.
Медицинские осмотры не ответили мне на вопрос, почему папа находится в таком состоянии. Но отчасти я понимала, что в этом имелась и моя вина. До брака с Сандерсом папа ещё напоминал того мужчину, которым был когда-то. Но с каждым последующим годом, казалось, его уже мало что интересовало помимо переключения каналов телевизора.
– Всё хорошо, детка. Ты до сих пор с этим иродом? – задаёт он извечный вопрос.
– Угу, – подтверждаю угрюмо, поднимаясь на ноги.
Осталось прибраться в квартире и подготовить отца к тому, что меня здесь не будет четыре недели.
Здесь хранились все мои вещи. После того как мы с Бенджамином расписались, он не позволил забрать отсюда почти ничего. Считая, что всё, что я имею, — это бесполезный хлам. Возможно, так оно и было, но его мнение меня совершенно не волновало. Я надеялась, что когда-нибудь смогу вернуться к прежней жизни. Поэтому не избавилась ни от одной из своих вещей. Старая, изношенная и вышедшая давно из моды одежда висела по-прежнему в моём шкафу. В моей комнате. И ждала своего часа.
Как бы я ни сопротивлялась, но вопросы организации дня рождения Йена всё равно повисли на мне. Муж рассудил, что я вполне в состоянии заняться этим из любой точки мира, а при необходимости мне во всём поможет Джил. К сожалению, он оказался прав.
До последнего я сомневалась в мотивах его поступков.
Видел ли он что-то из творящегося сумбура между мной и его младшим сыном? Чувствовал то напряжение, которое повисает в воздухе, стоит нам оказаться в одной комнате? Догадывался ли он о том, что я не могу смотреть на Йена, потому что совсем за себя не отвечаю? Жадно, голодно пожирая его глазами, улучая момент, когда поблизости никого.
