— Смею ли надеяться, милорд, что вы пришли в мое скромное заведение по делу?
Джаспер с легкой улыбкой повернулся к ней.
— Добрый день, Нэн, — поклонился он и, подняв бокал, заметил: — Вы прекрасно выглядите, мадам.
— О, льстец! — махнула она ручкой. — Честно говоря, я устала до смерти. Не выпьете ли бокальчик мадеры?
— С удовольствием.
Он уселся в углу дивана, все с той же улыбкой разглядывая ее. Маргарет Гриффитс, известная друзьям как Нэн, была женщиной вполне определенного возраста, чье густо накрашенное лицо носило следы разгульной жизни. Платье больше подходило женщине молодой: вздымающиеся над очень низким вырезом груди давно потеряли свежесть и белизну. Но всякий, кто посчитал бы матушку Гриффитс истасканной старой клячей, совершил бы непоправимую ошибку. Потому что она была одним из самых блестящих умов в Лондоне и очень богатой женщиной, прекрасно умевшей вести дела.
Джаспер лениво повертел в руках лорнет.
— Итак, как идут дела?
— Неплохо, как обычно. На мой товар всегда найдутся покупатели, и в хорошие, и в плохие времена. Но вас, Джаспер, не было среди них с тех пор, как вы достигли совершеннолетия.
Джаспер снова улыбнулся, вспомнив свой первый визит в заведение матушки Гриффитс. Тогда ему было шестнадцать, и дядюшка сопровождал его в один из своих редких приездов в Англию — он предпочитал править в своей индийской деловой империи. Узнав, что его племянник до сих пор девственник, лорд Брэдли ужаснулся и с энтузиазмом принялся исправлять это упущение. Конечно, все это происходило за много лет до того, как его светлость решил вернуться в лоно католической церкви. И Джаспер вовсе не был убежден в искренности столь непонятного обращения.
— Тогда вы наслаждались каждым визитом, — заметила матушка Гриффитс, словно читая его мысли. — Как ее звали, ту молодую кобылку, которая завладела вашим сердцем? Мег... Молли... Милли...
— Люсиль, — со сдержанной улыбкой поправил Джаспер. — Люси.
— О да, помню. Похитила ваше сердце и разбила, если не ошибаюсь.
— Я был наивным простаком. — Джаспер покачал головой: — Мне, глупому мальчишке, в голову не приходило, что ночная бабочка не может позволить своим эмоциям вмешиваться в сделку.
— И насколько я понимаю, с тех пор вы избегали этих бабочек? — Мадам подняла брови.
— Предпочитаю договоры с эксклюзивными правами, — согласился он. — И это, дорогая Нэн, подводит нас к цели моего визита... нет, конечно, ваше общество для меня бесценно.
