Аринка решает раскрыть все тайны:
— Я уже Роману Аркадьевичу пообещала, что приведу тебя завтра в агентство.
Вот ведь, пройда! Она сразу знала, что я соглашусь!
Я смотрю на лучшую подругу, и расплываюсь в улыбке.
— Ладно, схожу, завтра к твоему папику, послушаю, что он мне скажет, какие условия. Я не представляю, чем можно развлекать почти три дня маленькую юбиляршу?
— Ромочка тебе всё предоставит! И тексты, и реквизит! И партнёра даст какого-нибудь! А может, и парочку, для поддержки.
— Ты же говоришь, что никто не соглашается.
— На главную роль феи-снегурочки — нет, потому что это должен быть один и тот же человек, по задумке заказчика. А вот всякие зайчики — белочки могут меняться, этого никто и не заметит — они же не главные персонажи.
Я облегчённо выдыхаю:
— Ну, ладно. Если я буду не одна, это уже легче.
— Правильно! Заказчик и питание тебе предоставит, и комнату! Поживёшь три дня, как королева!
— Комнату? Заказчик так богат?
Подружка закатывает глаза и небрежно машет рукой.
— Очень! Роману Аркадьевичу никак нельзя его расстраивать! Какой-то олигарх, у него загородный дом на Рублёвке.
Я поджимаю губы. Ну что ж, придётся потерпеть. Ради Арины я на всё готова. Подруга не простит мне, если я откажусь, и её драгоценный Ромочка останется не у дел.
Ладно, фиг с ними.
Спускаясь по заснеженной лестнице, я отчаянно цепляюсь за поручень, но ноги соскальзывают, и я уже качусь на попе, как на санках, прямо к своему дому. Аринка, визжа, проделывает то же самое — её сапожки на каблучках оказались совсем не пригодны для пеших прогулок. И, поднявшись, она демонстрирует мне отломанный каблук.
— Вот ведь гады! Такие деньги заплатила! Уверяли, что настоящая Италия! Сапогам три дня!
Она с силой размахивается, и отправляет каблук в сугроб, отчаянно матерясь, и делая неловкие взмахи руками.
— Ничего, твой Роман Аркадьевич новую пару тебе купит, не обеднеет.
Аринка кивает, и опирается на моё плечо — так ей идти гораздо удобнее. Но, по заснеженной тропинке всё равно двигаться не очень удобно — она слишком узкая для двоих, а мне приходится тащить на себе подругу. Тут я замечаю дополнительную преграду на своём пути. Возле моего подъезда стоит незнакомый чёрный внедорожник, преграждающий подход к тропинке.
— Что за урод поставил тут свой драндулет?
— Это не урод!
Но я уже не слышу отчаянных, предостерегающих от необдуманных поступков, воплей подруги. Я возмущённо пинаю автомобиль по переднему колесу, и, не рассчитав удар, с размаха шлёпаюсь в сугроб. Аринке же удаётся устоять на ногах — она успевает схватиться за внедорожник обеими руками, обхватив его за капот.
