Денира посмотрела на него с удивлением
— Ты его защищаешь?
Ян улыбнулся
— Скорее тебя, ты же понимаешь, что отец никогда тебе не позволит серьезных отношений с сыном лавочницы.
Денира понурила голову.
— Но эрр Сайнар сын магистра Рош`Гастейна, — робко возразила она.
— Боюсь, Дени, что этого недостаточно, чтоб получить одобрение отца. Даже для простого ухаживания.
— Но ты и твоя травница.
Ян устало вздохнул.
— Ну, во-первых она не травница, а во-вторых, Дени, ты забыла? Я изгнанный, я не в стае и могу делать, что хочу, а вот ты нет.
— Я замуж хочу, — Дени втерла мокрые глаза платочком, — понимаешь. Просто замуж, ну хотя бы, чтоб муж нравился. А отец приказал мне, раз Вейрс погиб, идти в младшие фрейлины к принцессе. А я не хочу во фрейлины, про Гривенту, сам знаешь, что рассказывают.
Нрав принцессы Гривенты был скверным, императорская семья несколько раз компенсировала ущерб пострадавшим фрейлинам, стараясь замять скандал. Пострадавшим от рук и кнута принцессы, которой показалось, что фрейлина посмела посмотреть на понравившегося ей стража. Свита принцессы, да и сама она отличались редким распутством. Усмирить буйный нрав не могли ни ссылки, ни скандалы, ни приличного размера суммы выплат. Два сезона назад принцессу сослали в замок Джинату, в провинцию. Значит, теперь она вернулась в Росакар.
— Погоди, Рош Вейрс погиб? Когда? — Ян хорошо помнил желтоглазого, кудрявого шатена с гордым профилем.
Денира закусила губу.
— Через неделю после того как тебя отослали в Хистеран, он и Караш устроили ночью скачки, напившись как акусы. За этим наблюдала добрая половина Роскара, Вейрс видя, что его обгоняют, швырнул бутылкой с вином в круп коня Караша. Конь взбрыкнул, сбросил Караша под копыта коню Вейрса.
— Караш тоже погиб? — уточнил Ян.
— Караш нет, он обезножел, — Денира смотрела в одну точку, — а Вейрс сломал шею перелетев через голову лошади.
— Дени, мне жаль, — Ян растерялся не зная, что сказать сестре потерявшей жениха.
— Зато мне не жаль, прости мне эту откровенность, но мне не очень хотелось выходить замуж за Вейрса. Я, конечно, покорилась воле родителей, но он мне не нравился, несмотря на убеждения, что я привыкну.
— Моя сестра разумна, — засмеялся Ян, — сколько я не пытался донести до отца, что Вейрс слишком буйный для твоего домашнего характера, отец не слушал.
Денира сердито посмотрела на брата, и заговорила шепотом, скороговоркой,
— Я видела твои рисунки! Твоя травница там как живая и нарисована с любовью, это сразу видно. А еще я слышала, что ты говорил Арису, там на лестнице. И я хочу как она! Чтоб и у меня так же, меня так же любили! — она стукнула пяткой об пол, — и рисовали так же. Я тоже хочу быть единственной! Хочу, чтобы меня видели вот так. А не как мама с отцом: каждый сам по себе.
