— У меня глаза не такие яркие как у вас, — вынесла вердикт я, — и уши тоже другие. Почему?
Как мне показалось мужчина немного помедлил прежде чем ответить
— Ты просто немного другая, не алорнка.
— Не алорнка, — повторила я и подняла руку к лицу, на левом плече вдоль спины почувствовалось что- то чужеродное, болезненное. Я распустив шнуровку у шеи, скинула рубашку и повернулась спиной к зеркалу, разглядывая длинный толстый шрам спускающийся по спине вниз от левого плеча до бедра.
Лоет за моей спиной охнула и бросилась поднимать рубашку приговаривая,
— Эрра, вы как несмышленое дитя. Нельзя же так.
Мужчина растерянно кашлянул и повернулся к окну.
— Гадость какая, — я провела пальцами по рубцу отчего кожа болезненно натянулась, — это все лошадь?
— Да, — хрипло сказал мужчина, все так же глядя в окно, — это все лошадь, милая, мне очень жаль.
— Почему он такой уродливый, я на арматуру налетела? — память выдала очередной финт. Слово «арматура» я сказала, а что оно значит не помнила.
Мужчина снова откашлялся.
— Ты долго была без помощи, прежде чем тебя нашли, потеряла много крови. Когда тебя привезли сюда, лекарь попытался сшить рану, но не получалось, края рвались. Заражение было.
— И сколько я провела в беспамятстве?
— Больше пятидесяти дней.
Пятьдесят дней это много, даже слишком. Я же куда- то торопилась. Только вот куда? Я нахмурила брови тщетно пытаясь что-то вспомнить.
Лоет, тем временем надела на меня рубашку, и закутала сверху пушистой белой шалью.
— Все таки я хочу в сад, покажи мне, как туда дойти, — я стараясь не шататься, шагнула к двери, — хочу увидеть яблоки и фонтаны.
Губы мужчины дернулись в намеке на улыбку.
— Хорошо, раз ты так настаиваешь, — он повернулся к служанке, — Лоет, распорядись, пусть принесут кресло и подушки в малую беседку. Если меня будут искать, то я там с моей невестой.
Он подхватил меня на руки и попросил.
— Обними меня за шею. Пожалуйста.
Я сцепила руки в замок за его головой и уткнулась носом в мускулистую шею.
От него пахло чем- то сладким, медом, цветами, яблоками, вкусный, но неправильный запах.
— От тебя пахнет, — сообщила я, — как в гробу уважаемого человека.
— Что? — мужчина споткнулся.
— Цветами от тебя пахнет, — пояснила я.
Он довольно долго шел, несколько раз спускаясь по длинным лестницам.
Двери перед нами услужливо распахивал человек, торопливо идущий впереди и бесконечное число раз оглядывающийся на нас, одетый в странный зеленый пиджак и белые обтягивающие брюки.
