.
Психиатр клиники Chestnut Lodge доктор Фрида Фромм-Райхманн, лечащий врач Деборы, поступила очень мудро, с самого начала дав ей понять, что не будет отнимать этих богов у нее против ее воли. Доктор Фрида, как она называется в книге, встроила этих богов в процесс лечения, время от времени предлагая Деборе сказать что-либо своим богам или вроде как случайно спрашивая ее, о чем говорят эти боги. Самым важным было то, что доктор Фрида Фромм-Райхманн уважала потребность Деборы в общении с этими мифическими фигурами и искала способ помочь девушке увидеть то, что она сама создала их. И вот во время одной из сессий:
«Наше время истекло, – мягко объявила доктор. – Молодец, что рассказала мне про свой тайный мир. Передай этим богам, и Синклиту, и Цензору, что им меня не запугать и что помешать нашей с тобой работе они бессильны».
Но когда доктору Фриде потребовалось уехать на лето в Европу, Дебору временно передали молодому психиатру, который был просто пропитан духом современного рационализма. Этот психиатр попытался бесцеремонно разрушить «галлюцинации» Деборы, совершенно не понимая ее потребности в своих мифах. В результате состояние Деборы заметно ухудшилось вместе с приходом всей ее системы богов и их внеземных царств в полный беспорядок. Она полностью ушла в свой мирок, совершенно отрешенный от действительности. Она устроила в санатории пожар, обожгла и искалечила саму себя, стала вести себя так, будто все человеческое в ней исчезло. Именно это с ней и произошло. У нее отняли душу – если душой считать наиболее сокровенные и фундаментальные функции сознания. В итоге она буквально лишилась какой-либо опоры, за которую можно было бы держаться.
Дебора описала все это доктору Фриде, когда та позднее вернулась из Европы. Тот другой психиатр, причитала она, «только и хотел, что показать, насколько он прав и какой он умный». Заливаясь слезами, она продолжала: «Он точно так же мог бы сказать: “Приди в себя и выбрось все эти глупости”… Проклятье на мою голову!» Она простонала: «О черт! На мою правду мир отвечает только ложью!»
Мы можем рассматривать поведение этого рационалистичного психиатра как аллегорию современной эпохи. Когда мы в нашем двадцатом веке так зациклены на доказательстве правоты нашего технически формализованного мышления и одним махом отбрасываем мифы со всеми их «глупостями», мы одновременно обкрадываем собственные души и ставим под угрозу разрушения наше общество – точно в такой же мере, как и в случае с упомянутым ухудшением состояния Деборы.
