— Ты что творишь, женщина? — сонным голосом пробормотал он.
«Какого я творю? — взвилась я. — Ты посмотри, что вообще со мной происходит!
Какого черта я превратилась в какое-то животное?! Ладно уши и хвост, это я бы ещё пережила… но я теперь вся в меху! Сделай что-нибудь с этим!» — говорила я, а доносилось:
— Мау… Мяура-а! Шш-ш-ш! Р-р-р… — в общем, набор недоуменного мявканья и недовольного шипения вперемешку с возмущенным рычанием. Если я пару секунд назад думала, что всё плохо, то сейчас это, действительно, было так. Я превратилась в большую кошку и не могу теперь и разговаривать!
— Кроме того, что разбудила, так ещё и… — он, наконец-то, соизволил открыть глаза и с интересом уставился на моё растекшееся между кроватью и полом тело. — Как интересно!
«О да, теперь тебе интересно!» — пробурчала я, а услышала:
— Мыр-м-м-миау! Ш-ш! — взвыв от отчаяния, я прикрыла лапой один глаз и тяжело вздохнула.
Маору, перекатившись на край кровати, подпёр рукой щеку и с восторгом рассматривал мою бренную тушку.
— Мау! — тоскливо протянула я, даже не пытаясь сказать что-то более осознанное, и, соскользнув полностью на пол, попыталась встать. Но и тут меня ждало фиаско: я банальным образом запуталась в своей одежде.
— Мау! Мау! Мау! — заныла я и попыталась показать лапой, чтобы он помог мне раздеться.
Но этот гад настолько был заинтересован созерцанием моего нового тела, что сначала не обратил никакого внимания на мое мяуканье. Только когда оно переросло в дикий ор, мужчина недовольно скривился:
— Тебе помочь, что ли? — и я, довольная хотя бы тем, что он меня понял, закивала головой.
Пожав плечами, он спрыгнул с кровати и начал меня освобождать от вещей. Когда мужчина стягивал с меня одежду, я радовалась, а когда дело дошло до нижнего белья… В общем, такого стыда я никогда в своей жизни не испытывала! Мне хотелось провалиться сквозь землю и тут же сдохнуть! А когда этот гад с особым интересом рассматривал кружевные трусики-стринги и бюстгальтер, я захотела сжечь его на костре! Но приходилось молча терпеть, потому что без него я бы не справилась.
После того, как он меня полностью освободил от всей одежды, я захотела пулей метнуться к зеркалу, однако, запутавшись в лапах, опять пропахала мордой ковёр и уже медленно, чуть ли не ползком, понуро поползла за ширму.
Шажок, ещё шажок… Глубокий вдох, и…
Ну… не белоснежная «пантера», конечно, но, слава Богу, и не манул…
Наверное, я напоминала по размеру тела, по форме морды и длине и пушистости хвоста больше всего ирбиса. Только пятнышек на шкурке было мало, немного на мордочке, а на остальном теле — полностью белоснежный мех с серебристым отливом и посреди всего этого «шерстяного великолепия» ярко-голубые глаза.
