Чтобы не выглядеть глупо, не стала сбрасывать его руку и отодвигаться. Но отчего-то испытывала жуткий дискомфорт рядом с высшим, который всегда мне нравился. Правда нравился. Я не раз смотрела на него с интересом, спрашивая саму себя, хватило бы у меня обаяния, привлечь такого мужчину?
— Ты все еще неважно себя чувствуешь?
— Зачем там я? — говорить о своих слабостях не хотелось.
— Ведь сама знаешь, что ты мой лучший переговорщик, — Мак заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.
Остальную часть пути мы проделали в молчании. Если оно и тяготило начальника, то он никак этого не проявил. Мне все казалось, что он насторожен и чего-то опасается. Видимо наша поездка не так проста, как он хочет показать.
В портальном зале было пусто. Всегда представляла это место шумным и суетным, а на деле оно отзывалось эхом на каждый мой шаг.
— Каблуки там не табу? — запоздало опомнилась я.
— Не переживай. Мы участники переговоров. Даже если ты будешь завернула в шкуру священного единорога, никто и не подумает тебя упрекнуть.
Мой первый переход запомнился болью и мукой. В этот раз я зря затаила дыхание. Лишь легкое головокружение качнуло меня, а руки Мака удержали на месте.
— Спасибо, — пробормотала придушенно.
— Стоило тебе отлежаться денек, — пробормотал он тихо.
— Обычно я не болею.
Подхватив под локоть, оборотень повел меня в сторону ожидающей нас машины.
— Хорошо, что здесь не лошади.
— Ты не изучила документы? — возмутился начальник, но мне послышалось притворство в его голосе.
— Никогда не читаю инструкции. Мне хватает интуиции.
— За это я тебя и ценю.
Я заняла место у окна и опустила стекло, чтобы звуки улиц и запахи отвлекали от присутствия Мака. Оно все сильнее раздражало.
Вскоре я забыла обо всем. И было от чего! С искренним восхищением осматривала высокие дома из розового камня, узорчатые балкончики и прохожих, гуляющих по мостовым. Местные одевались почти как у нас. Разве, что длина юбок была более скромная. А вырезами декольте наши девицы могли смело соперничать с жительницами весеннего.
— Как отсюда можно уйти по собственной воле? — спросила я, вдыхая струящуюся в воздухе энергию. — Здесь замечательно.
— Говорят, император жуткий тиран, — просветил меня Мак, подсев вплотную. — И о его гареме ходят легенды.
— Гарем? — меня аж встряхнуло от негодования. — Это неправильно! Женщин высших так мало.
— Ему видимо тоже мало, — с презрением вставил оборотень.
— А как ведется отбор? — я зябко поежилась. Не хотелось бы привлечь внимание подобного типа.
