Дайске дергался и стонал. Весь покрылся потом, а крови вытекло столько, что она капала на пол.
За окнами совсем стемнело, и лекарь хрипло приказал нашему проводнику:
— Неси фонарь. Мне нужен свет.
Боги, сколько же еще будет длиться это мучение? Запах крови и жженой плоти въедался в кожу.
С каждой минутой Дайске становился все бледнее, приобретая жутковатый серый оттенок.
Лекарь покачал головой и снова взглянул на меня:
— Надеюсь, твой меч наготове?
Не понимая, к чему он клонит, я глупо переспросил:
— Зачем?
— Чтобы убить его, если я не успею. Заражение уже началось. А оскверненная плоть проникла очень глубоко. И не смотри на меня так. Уж лучше он примет смерть от того, кто умеет убивать быстро.
Я не собирался убивать своего единственного союзника.
— Лучше тебе его спасти.
Лекарь ухмыльнулся, сдувая упавшую на глаза челку:
— Лучше тебе не угрожать мне.
Он снова склонился над Дайске.
Не знаю, сколько времени так прошло. Раз за разом лекарь вытаскивал все новые кусочки, и каждый раз они не были последними.
Проводник, держащий фонарь, тихо шептал молитву своей любимой госпоже Широи, а мальчишка, которого мы спасли на поле, дремал, усевшись в углу.
— Все! Это последний! – Лекарь разогнулся и выбросил в плошку особенно крупную щепку.
Проводник опасливо взглянул на развороченную грудь Дайске:
— Точно? Ночью он не обернется черным монахом?
— Нет. Теперь мне нужно заняться его раной.
Я всмотрелся в посеревшее лицо алхимика.
— Он выживет.
Лекарь пожал худыми плечами:
— Как повезет.
Я покачал головой:
— Я не спрашивал.
Он хмыкнул и вымыл руки от крови. Потом долго очищал рану какими-то снадобьями и сшивал разорванную плоть. После накладывал пахнущие горькой сладостью мази и бинтовал, пока я осторожно приподнимал безвольное тело.
— Нужно отнести его в кровать. – Лекарь указал на жалкий топчан, огороженный старой ширмой. – Чтобы отдохнул.
Вместе с проводником мы аккуратно подняли Дайске и уложили его на тощий тюфяк.
Проснулся мальчишка, которого мы подобрали в поле.
Пока лекарь чистил инструменты и наводил порядок на столе, а проводник мыл пол от крови, мальчонка подошел ко мне и уселся рядом. Я смотрел на Дайске, который едва дышал. Но то, что его грудь поднималась, а кожа перестала быть серой, казалось мне хорошим знаком.
Малец тронул меня за плечо:
— Я помолюсь Белоликой госпоже, чтобы она отделила твоего друга от болезни. Она обязательно поможет.
Я без сил кивнул:
— Спасибо.
Если кто ему и мог помочь, так это действительно боги. Но проблема была в том, что они давно покинули наш мир.
